Литература русского зарубежья (1920-1990): учебное пособие

Этот период богат и возникновением множества литературно-общественных группировок, течений, салонов и т. д., часто имевших собственные печатные и периодические издания. Одним из самых крупных из них был общественно-литературный «салон» Мережковских «Зеленая лампа» (1927–1939), сыгравший значительную роль в жизни русского рассеяния. Литературное общество «Зеленая лампа» возникло на основе «воскресений» З. Гиппиус и Д. Мережковского – это были еженедельные собрания в доме Мережковских, проводившиеся для обсуждения как текущей литературной жизни эмиграции, так и некоторых общефилософских и культурных проблем.

Позже было решено организовать более массовые собрания с привлечением широкой аудитории слушателей (на некоторых она достигала нескольких сот человек) и большого числа выступающих. На собраниях читались специальные доклады и проводились достаточно продолжительные дискуссии по ним (стенограммы первых пяти заседаний публиковались в журнале «Новый корабль»). Заседания «Зеленой лампы»²⁹ проводились ежемесячно, и в период с 5 февраля 1927 г. по 26 мая 1939 г. прошло 52 заседания.

Общая проблематика и пафос читаемых докладов были весьма характерными для мироощущения русских эмигрантов первой волны. В центре их внимания находились российская трагедия и постреволюционная жизнь русских, особенно за рубежом: «Парижская “Зеленая лампа” мыслилась лабораторией, в которой вырабатывается программа жизни и исканий русской эмиграции – прежде всего в областях литературной и религиозно-философской»³⁰. Необходимо отметить, что, несмотря на аполитичность заседаний, характер докладов и прений по ним был разнообразным, литературные темы смешивались с политическими, религиозными и философскими. Об этом говорят сами формулировки их названий: например, «Арифметика любви», «Русская литература в изгнании» (З. Гиппиус), «Конец литературы», «Судьба Александра Блока» (Г. Адамович), «Умирает ли христианство?» (В.А. Злобин), «Защита свободы (О настроениях молодежи)» (Г.П. Федотов), а также ряд собеседований на определенные темы: «Найти себя (К трагедии эмигрантского сознания)», «Спор Белинского с Гоголем», «Толстой и большевизм», «Что с нами будет? (Атлантида – Европа)», «У кого мы в рабстве? (О духовном состоянии эмиграции)» и др.

Однако сама по себе тематика и регулярность заседаний были даже не так важны, как то, что «Зеленая лампа» давала возможность встретиться «старшим» и «младшим» эмигрантам «за одним столом», создавая поле, на пространстве которого русская эмиграция вырабатывала ценностные критерии своего бытия, границы и нравственные ориентиры новой культуры³¹.

Но в вопросе об отношении к российским событиям 1917 г. среди эмигрантов не было единодушия. Лучшим примером тому может служить появление в русском рассеянии двух общественно-политических течений – «сменовеховства» и «евразийства». «Сменовеховством» называли определенное течение и умонастроение в эмигрантской среде, определившееся после выхода в Праге в 1921 г. сборника статей «Смена вех». В него вошли статьи шести эмигрантских публицистов – Н.В. Устрялова, Ю.В. Ключникова, С.С. Лукьянова, С.С. Чахотина, А.В. Бобрищева-Пушкина и Ю.Н. Потехина. Статьи были объединены «сквозной» тематикой и проблематикой – необходимостью «услышать» революцию и призывом к русской интеллигенции покаяться в своих политических ошибках (в центре внимания авторов статей была именно судьба и позиция интеллигенции, о чем говорит и само название сборника, в котором обыгрывалось название знаменитого сборника 1909 г. «Вехи»).

Чуть позже, в октябре 1921 г., стал выходить еженедельный журнал с тем же названием «Смена вех» (1921–1922), с почти тем же набором сотрудников (редактором был Ю.В. Ключников). В журнале развивались те же идеи, что и в сборнике, а потому говорить о них можно как о некотором единстве. Об этом свидетельствует и единообразие характера заголовков и содержания статей, например, «В Каноссу» С. Чахотина (в сборнике) и «Психология примирения» того же автора (в 15-м номере журнала). «Сменовеховцы», в прошлом принадлежавшие к правому или умеренно-правому лагерю, исповедовали идеологию национал-большевизма и предлагали «преодолеть» большевизм «изнутри», «эволюционно», отказавшись от вооруженной борьбы с ним. Например, А. Бобрищев-Пушкин в статье «Новая вера» (она появилась в сборнике) считал, что больная Россия уже миновала кризис и ей необходима стабильность: «Теперь больному нужен покой и хорошее питание. Это, конечно, пока нелегко, но достижимо, если никто не ворвется и не помешает. Главное – не надо больше кровопускания»³².