Читаем Литературная Газета 6263 ( № 59 2010) полностью

Высшее образование постепенно превращается из «общественного блага» в «общественную услугу», что значительно снижает его уровень и фундаментальность и неуклонно ведёт к коммерциализации, распространению на образование рыночных механизмов финансирования.


В 2009–2014 годах Россию ожидает ещё один эксперимент – по созданию прикладного бакалавриата и переходу вузов на подготовку бакалавров, которых в Европе выпускают в основном колледжи. Большую часть университетов, прежде всего региональных, у нас собираются перевести на обучение лишь бакалавров. Укореняется так называемая методология форсайта, ориентация не на базовое образование, а на «боковое», побочное, на прикладной характер его. Дефундаментализация, нескончаемость многолетних нескоординированных новаций – это наглядная реализация политики фордизма, обескровливания, убивающего и образование, и интеллектуальную элиту.


Абсолютно солидарна с выдающимся деятелем культуры Валентином Непомнящим: «Реформа» эта основывается – то ли по темноте придумщиков, то ли по некоему, прости господи, умыслу – на решительно чуждых для нас началах, ценностях и традициях, она угрожает не только – употреблю слово Пушкина – «самостоянью» России, но и самому существованию её как нации и, возможно, государства (притом в довольно близком историческом будущем) и представляет собой общенационального масштаба преступление против народа и страны». «Школьники, студенты, учителя, учёные, деятели культуры и искусства, отцы и матери, – объединяйтесь! Отечество в опасности» («ЛГ», 2009, 3–9 июня) – этим призывом заканчивает свою «Речь не о Пушкине» учёный с мировой известностью пушкинист Непомнящий.


Страна теряет свой прежний международный бренд – качественное образование. Хорошие результаты, которые иногда греют нашу душу, – не закономерность, а скорее, исключение из правил, и даются эти результаты ценой изнуряющего колоссального перенапряжения образовательных коллективов и отдельных обучающихся. ЕГЭ находится внутри этого процесса деградации, является его зародышевой «почкой».


Лариса ПОЛЯКОВА, доктор филологических наук, завкафедрой истории русской литературы Тамбовского государственного университета им. Г.Р. Державина



Код для вставки в блог или livejournal.com:





48


Новая русская кукуруза 48


В рамках приёмной кампании-2009 дополнительные испытания проводились в 24 вузах.

2010-03-17 / Лариса ПОЛЯКОВА 49

открыть 48

КОД ССЫЛКИ:


Прокомментировать>>>



Общая оценка: Оценить: 5,0 Проголосовало: 4 чел. 12345



Комментарии:

Так где же висел портрет Багратиона?

Гуманитарий

Так где же висел портрет Багратиона?

К ДОСКЕ!

Весна. Полки книжных магазинов ломятся от пособий, которые должны облегчить будущим выпускникам и абитуриентам подготовку к ЕГЭ. Но облегчат ли?..

Мой ребёнок учится в 10-м классе, но уже вовсю готовится к ЕГЭ. У дочки по литературе отличная успеваемость, но всё равно мы накупили по этому предмету пособий, чтобы иметь представление о примерных заданиях, а заодно и проверить уровень подготовки ребёнка. Кстати, я и сама попыталась протестироваться, интересно же проверить себя! При всей моей любви к литературе и весьма неплохих, как я считала, знаниях (по литературе в школе были одни пятёрки, да и факультет филологии и журналистики окончен с красным дипломом) это оказалось не так-то просто.


Некоторые задания откровенно удивляют. Например: «Укажите, кто является автором памятника Пушкину на Тверском бульваре: 1) Опекушин; 2) Антокольский; 3) Меркурьев;


4) Церетели» (стр. 158). Правильный ответ – Опекушин. Но откуда это знать школьнику? Разве это имеет непосредственное отношение к школьной программе?


А как вам такой вопрос: «Укажите, у кого из помещиков в романе Н.В. Гоголя «Мёртвые души» висел в доме портрет Багратиона: 1) у Манилова; 2) у Плюшкина; 3) у Собакевича;


Перейти на страницу:

Похожие книги

Ислам и Запад
Ислам и Запад

Книга Ислам и Запад известного британского ученого-востоковеда Б. Луиса, который удостоился в кругу коллег почетного титула «дуайена ближневосточных исследований», представляет собой собрание 11 научных очерков, посвященных отношениям между двумя цивилизациями: мусульманской и определяемой в зависимости от эпохи как христианская, европейская или западная. Очерки сгруппированы по трем основным темам. Первая посвящена историческому и современному взаимодействию между Европой и ее южными и восточными соседями, в частности такой актуальной сегодня проблеме, как появление в странах Запада обширных мусульманских меньшинств. Вторая тема — сложный и противоречивый процесс постижения друг друга, никогда не прекращавшийся между двумя культурами. Здесь ставится важный вопрос о задачах, границах и правилах постижения «чужой» истории. Третья тема заключает в себе четыре проблемы: исламское религиозное возрождение; место шиизма в истории ислама, который особенно привлек к себе внимание после революции в Иране; восприятие и развитие мусульманскими народами западной идеи патриотизма; возможности сосуществования и диалога религий.Книга заинтересует не только исследователей-востоковедов, но также преподавателей и студентов гуманитарных дисциплин и всех, кто интересуется проблематикой взаимодействия ближневосточной и западной цивилизаций.

Бернард Луис , Бернард Льюис

Публицистика / Ислам / Религия / Эзотерика / Документальное
Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945
Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945

Американский историк, политолог, специалист по России и Восточной Европе профессор Даллин реконструирует историю немецкой оккупации советских территорий во время Второй мировой войны. Свое исследование он начинает с изучения исторических условий немецкого вторжения в СССР в 1941 году, мотивации нацистского руководства в первые месяцы войны и организации оккупационного правительства. Затем автор анализирует долгосрочные цели Германии на оккупированных территориях – включая национальный вопрос – и их реализацию на Украине, в Белоруссии, Прибалтике, на Кавказе, в Крыму и собственно в России. Особое внимание в исследовании уделяется немецкому подходу к организации сельского хозяйства и промышленности, отношению к военнопленным, принудительно мобилизованным работникам и коллаборационистам, а также вопросам культуры, образованию и религии. Заключительная часть посвящена германской политике, пропаганде и использованию перебежчиков и заканчивается очерком экспериментов «политической войны» в 1944–1945 гг. Повествование сопровождается подробными картами и схемами.

Александр Даллин

Военное дело / Публицистика / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное