Литературная Газета 6286 ( № 31 2010)

Результатом работы комитета, комиссии и Совета книгоиздания за прошедшие полтора десятилетия явился выпуск более 500 наименований изданий общим тиражом свыше 5 миллионов экземпляров. Более 120 раз за десять лет экспозиция «Издательские программы правительства Москвы» представлялась на международных, национальных и региональных книжных выставках и ярмарках.

– Кто из издателей заинтересовался этой системой и как появляются новые проекты?

– Среди почти 200 издательств, участвующих в городских программах, – «Русский мир» и «Русский импульс», «Московские учебники» и «Контакт-культура», «Голден Би» и «Белый город», «Дрофа плюс» и «Молодая гвардия», «Оникс» и издательство МГУ и другие. Три кита привлекают издателей – взаимный интерес, имидж, финансы. На первых порах к нам не шли крупные издательства – они и так хорошо жили. К тому же они не стремились издавать книги предлагаемой тематики. А малые издательства, привлекая интересных авторов для написания книг исторической и патриотической направленности, не всегда могли издать их необходимым тиражом. В связи с чем такая поддержка пришлась им очень кстати. Кроме того, это и помощь библиотекам, в первую очередь школьным и городским публичным, куда безвозмездно направляется основное количество переданных городу книг. Безусловно, значительная часть тиража остаётся и у издательств, что даёт им возможность продавать его, а средства направлять на новые проекты и развитие.

– Можно ли определять, какие книги нужны современному читателю?

– Зачем? Всякие книги нужны, не нравится – не бери. Человек пусть выбирает сам. Мы должны ценить разнообразие книг, которое имеем. К тому же главное в выборе книги – это интерес к теме, автору, содержанию, языку, оформлению. И тогда чтение превратится не в простое переворачивание страниц, а в настоящее увлечение, в поиск, в желание узнать, что же дальше. Убеждён, что надо стремиться пробуждать желание читать, но никогда не пытаться проявившийся интерес «загонять в прокрустово ложе» каких-либо требований. Надо суметь сделать так, чтобы и юному и взрослому человеку было интересно, чтобы ему захотелось открыть книгу, перевернуть страницу-другую – и увлечься…

– Как вы относитесь к утверждению о падении интереса к чтению?

– Не совсем согласен и даже возражаю против такого его повсеместного и, думаю, зачастую огульного применения. Дело в том, что безапелляционно о падении можно говорить лишь в отношении тиражей выпускаемой литературы, но не о повальном снижении желания читать. Читали, читают и будут читать! И не единицы, а массы. Будь то книги в бумажном исполнении, книги электронные или аудиокниги.

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 2,0 Проголосовало: 1 чел. 12345

Комментарии:

Прощальная мольба Софии Парнок

Литература

Прощальная мольба Софии Парнок

ДАТА

К 125-летию со дня рождения

Первооткрывателем русской женской поэзии по праву считается Иван Киреевский. В критическом обзоре «О русских писательницах» (1834) он впервые представил почти всех «дам-стихотворцев» Пушкинской эпохи. Статья Киреевского оставалась единственной вплоть до начала ХХ века, когда, собственно, и появилось само слово поэтесса (Каролина Павлова в шутку называла себя поэткой).

В женской поэзии Серебряного века произошёл воистину тектонический сдвиг. В эти же годы появились статьи Волошина, Шагинян, Городецкого, Ходасевича, Мандельштама, положившие начало многолетней дискуссии о женской поэзии, продолжающейся и поныне. Самое же удивительное состоит в том, что уже первые книги «Вечерний альбом» и «Вёрсты» определили не просто неоспоримое лидерство Цветаевой и Ахматовой, а два основных архетипа всей женской поэзии – цветаевский и ахматовский, остающиеся неизменными вот уже целое столетие.

Тогда же возник вопрос о третьем имени в этом ряду. Павел Флоренский, к примеру, называл имя Марии Шкапской, Борис Зайцев особо выделял Аделаиду Герцык. Назывались и другие имена. Но похоже, что на женском поэтическом Олимпе это третье место навсегда останется вакантным. Как, впрочем, и в русской классике: Пушкин, Лермонтов, а далее поэтическая «троица» многовариантна. Этим третьим именем вполне могла стать Елизавета Дмитриева, если бы Волошин не перевоплотил её в Черубину де Габриак. Но ещё бо’льшие основания были и остаются у Софии Парнок, если бы… Об одной из причин упоминать не буду, но о другой стоит поговорить подробнее.