Литературная Газета 6315 ( № 11 2011)

Работа, с которой Ольга недавно ушла, была не худшая из тех, что были у неё в Москве и области. График работы на швейной фирме – «два через два», смены по 12 часов. Зарплате 15 тысяч рублей позавидует врач из российской провинции. Однако путь из дальнего Подмосковья на московскую работу занимал 2 часа в один конец, а стабильно задерживаемую зарплату каждый раз приходилось униженно вымаливать у работодателей и менеджера Жанны. К тому же на горизонте замаячили туманные контуры нового трудоустройства, почти фантастического, и Ольга отважилась на увольнение.

Некоторое время назад ею увлёкся местный житель. Он живёт в коммуналке, в доме, который последний раз подвергался ремонту лет пятьдесят назад. Он разведён, не чужд некоторых мужских слабостей, словом, явно не тот, что снился в юности, но сердцу не прикажешь. К тому же их лишённый меркантильности роман избавляет Ольгу от расходов на жильё. На это у её земляков уходит до трети заработка, поэтому гастарбайтеры всегда снимают комнату на троих-четверых и соблюдают строгую диету. При аскетическом образе жизни удаётся сберечь тысяч пять в месяц – и это тот Клондайк, за которым к нам устремляются потоки граждан Молдовы.

20 лет назад вдохновлённые националистами молдаване надрывались на площадях, скандируя: «Чемодан – вокзал – Россия!» Словно по иронии истории, жизнь доброй половины трудоспособного населения Молдовы сегодня развивается именно так: чемодан – вокзал – Россия, где за бесценок их нанимают гостеприимные работодатели. Работать здесь лучше вахтовым методом, позволяющим после нескольких месяцев труда съездить домой и перевести дух. А потом снова: чемодан – вокзал – Россия. Не всем везёт дожить по этой формуле до старости. Брат Ольги, крепкий 47-летний мужчина, после нескольких лет трудовых подвигов на московских стройках умер от перенапряжения. Не выдержало сердце…

Зато именно на российских просторах произошло историческое примирение Молдовы и Приднестровья: бывшие воюющие стороны сегодня вместе украшают быт и инфраструктуру бывшей метрополии.

Ольга приехала в Россию из маленького городка, где не бывает русской зимы, на улицах цветёт японская бархатная акация и растут абрикосы. Судя по фотографиям, город по-европейски чистый и уютный. И работа есть, вот только оплачивается она так, что денег с трудом хватает на коммунальные услуги. Цены на продукты и одежду – вполне московские.

Поход на Москву предпринят 5 лет назад, дома остались взрослые дети и муж, к тому времени фактически бывший. Надёжный человек гарантировал регистрацию, жильё и хорошо оплачиваемую работу. Бригаду из 9 швей прямо с Киевского вокзала отвезли на квартиру, принадлежавшую работодательнице. Собраны паспорта, которые на следующий день вернули с фальшивой регистрацией. Чтобы сделать официальную, нужно вначале перевести паспорт на русский, это стоит 850 рублей, ещё 250 придётся заплатить за штамп, итого 1100. Разрешение на работу стоит около 4000. Итого 5 тысяч, сумма для гастарбайтера-новичка неподъёмная. Станет ли трудовой мигрант оформлять необходимые документы законным путём – вопрос риторический.

В квартире, вполне приличной, помимо новых работниц жила семья из трёх человек. До работы полчаса ходьбы, трудовой день с восьми до восьми, с двумя пятнадцатиминутными перерывами. Первые две недели работали без выходных, шили женскую одежду. Кроме молдаванок здесь трудилась пять москвичек и одна азиатка. Москвички по выходным не работали, зато дочь Азии вообще не знала выходных, она работала 16 часов в сутки, жила в цехе, месяцами не бывая на улице. Свободная женщина Востока была уверена, что с работой ей крупно повезло, ведь не надо платить за жильё. Её доход составлял 12 тысяч в месяц.

Шла третья трудовая неделя, когда хозяйку работного дома как подменили. Куда девалась милая бизнес-дама с властной складкой в уголках губ?.. Выяснилось, что соседи жалуются на шум из квартиры, где живут работницы, от самих работниц пахнет алкоголем, а качество их труда невозможно описать без мата. Для нерадивых молдаванок закуплены кровати, подушки, одеяла, а они в знак неблагодарности запороли партию продукции. Искупать вину придётся ударным трудом. «Всё понятно или есть вопросы?»

После одного из таких сеансов воспитания сотрудница-москвичка позвала некурящую Ольгу покурить в подъезд и, заговорщически озираясь, посоветовала сматываться. Сын хозяйки – милиционер, и в случае любых протестных акций со стороны работниц их ждут арест и депортация, предупредила солидарная москвичка. Такие случаи уже были. На совете было принято решение бежать следующим же утром. Когда над городом разгоралась заря, иностранки спасались бегством от работодательницы, практикующей поточную систему найма, с которой Ольга столкнётся в Москве ещё не раз. Смысл системы прост: заставить работника трудиться в течение непродолжительного периода времени, а потом спровоцировать его на побег без зарплаты.