Литературная Газета 6334 ( № 30 2011)

Название русских поэтических книг: «Камень», «Чётки», «Вечер», «Огненный столп», «Путь конкистадора», «Портрет без сходства», «Сестра моя жизнь», «Гроза», «Русский узел»… Сузить круг? Пожалуйста: «Перецвет», «Ночные реки», «Свет внезапный», «День», «Слеза», «Душа», «Пласт», «Сирень», «Тело судьбы»… Название выношено, выстрадано до образа, даже до одного слова. Есть, конечно, и «Я прочёл рублёвскую газету, словно сел в роскошную карету», и вообще не только «быстрых разумом Невтонов» может рождать земля российская. Но славу России они не принесут. Ославить, правда, могут запросто. Название у новой книги кемеровского поэта Андрея Пятака кокетливое, шансонное, никакое – «На чердачке моей души». Есть тут, правда, и честность. Потому что название соответствует содержанию.

РАБОТА НАД ОШИБКАМИ

Когда вышла первая книга Андрея Пятака «Хочешь света – полюби ночь», в статье «Так сойдёт?» я сетовал на плохую редакторскую работу, небрежность корректоров (тогда их было два), неоправданно большой объём книги, ну и ещё много на что. Андрей провёл «работу над ошибками» и выпустил вторую книгу стихов – «На чердачке моей души». По сравнению с первой у неё есть одно неоспоримое преимущество: она меньше.

Обращает на себя внимание строка в выходных данных: «Сохранены орфо­графия и пунктуация автора». Издатель умывает руки. «Администрация за ценные вещи ответственности не несёт». Давай, читатель, пробегись по весеннему минному полю. На тебе сэкономили. Сапёров не прислали. Подмога не пришла. Читатель доверчиво улыбается: «А может, там и мин-то нет!» Не извольте сомневаться. Мины есть.

Предисловие Андрей написал тоже сам… «Не люблю в стихах ура-патриотического пафоса и бритой, как женские ноги, лирики», – написал он. «Впервые я решился отредактировать сам себя, без ущерба для русского языка», – продолжает Андрей. «…добротная книга, с оригинальными текстами и иллюстрациями», – не стесняется автор. «Только не спрашивайте меня, пожалуйста, откуда берутся стихи, это всё равно что спрашивать, откуда берутся дети» – на этом месте благородная девица века позапрошлого должна густо покраснеть и книгу захлопнуть… А в наше время… А в наше время, увы, есть масса книг, про которые неудобно спрашивать, «откуда они взялись».

«Я считаю, что сегодня большинству простых людей нужно, чтобы так называемая «покупная красота» (книги, фильмы, музыка) была без изысков, но с рюшечками». А вот это уже серьёзно. Это уже и попытка осмыслить «соцзаказ» (подвиньтесь, Дарья Донцова) и решить, что же на самом деле нужно этим простым людям. Решить с безжалостностью телевизионного канала: изыски здесь ни к чему. «Пипл хавает».

РЮШЕЧКИ

Да простит читатель – дальше будет много цитат и комментариев. Потому что вершить семантический анализ, говорить о лирическом герое, бормотать о лексической окраске – в данном случае это будет разновидностью хамства.

Вот у автора мелькают «быки в корриде». Конечно, патриоты «незалежной» могут требовать, чтобы мы ехали не «на» Украину, а «в», но быки-то не должны возражать против правильного употребления предлогов. Хотя, возможно, я путаю неряшливость с «экспериментом».

Штиблеты тянутся к дорогам,

Дороги тянутся к штиблетам.

Как сто евреев – синагога,

Влечёт красавица поэта.

Есть сомнения в отсутствии глубокоосмысленной новости во взаимной тяге штиблет (не походная это обувь) и дороги. Но третья строка перебивает всё и разом. Во-вторых, она падежей не блюдёт – сотню евреев – в данном случае числительное должно склоняться. А во-первых, это кощунство. Просто поставьте вместо евреев – православных, а вместо синагоги – храм. Так ли влечёт православных храм, как красавица поэта? А если вместо синагоги поставить мечеть, то получим джихад.

Всё медленно, медленно сходит с ума,

Надежда и вера, любовь из кошмара.

Жалею порой, что не Томас Манн,

Не Жириновский и не Че Гевара.

Перечисленные имёна – «однозначные» рюшечки. Взятые из головы наугад. В рифму стряслось. Список имён, никаких мыслей и эмоций не вызывающий.