Читаем Литературная Газета 6394 ( № 47 2012) полностью

Суд небесный, суд земной[?]

Парк. Осенняя прохлада

Стелет первою листвой

Две дорожки у ограды.

Эта - к храму, к Богу, в рай.

Эта - смутною тревогой

Наполняет через край,

Не приблизив душу к Богу.

Ворон сел на верхний сук

И следит высоким оком:

В светлой блажи - божий суд

И людской - в тщете глубокой.

Колокольный медный звон.

Сладок утренника ладан.

Суд небесный - радость, сон.

Парк. Начало листопада.

* * *

Балтийская чайка

на мокром песке.

Прохладное утро,

туманные дали.

У этой нехитрой

житейской спирали

Себя обозначу на новом витке.

Ленивой волною

причалят в ладонь

Докучные токи

недавних сомнений

И вновь удалятся в пучину,

как тени,

Наткнувшись на скрытый

сердечный огонь.

И чайка вспорхнёт.

И затянет песок

Следы этой долго

скучавшей здесь птицы.

И крик её эхом раз пять

повторится

У сосен и в новый

совьётся виток.

* * *

Созревает шиповник -

в разгаре сентябрь.

Первый лист золотится

по дачным делянкам.

Я ещё не остыл

          от горячей поры,

не озяб

От прохлады осенней

с ночным полустанком.

Я ещё поклоняюсь

мгновеньям любви,

Как шиповник, впиваюсь

колючками страсти

В полустаночный сумрак,

в объятья твои

И в плацкартное место

с билетом на счастье.

И пускай мне кричит

уходящий состав:

Полустанок - всего лишь

минутное чудо,

Упаду я шиповником

в заросли трав,

Чтоб уже никуда

не уехать отсюда.

Самотёк

Самотёк

Анна БЫСТРОВА

43 года. Живёт в Череповце Вологодской области

* * *

Что мне этот мир колодезных стен,

Где водой застоявшейся плещется жизнь.

Все мы пели, что очень хотим перемен.

Перемены такие, что только держись.

Я, как птица, гляжу и гляжу в потолок,

Там мне чудится небо, белее зимы,

Там, где лампы зелёной пробился росток,

Наши спят нерождённые сны.

Мы поймали губами дыханье весны

И уже захлебнулись её красотой.

Наши дети играют на свете одни,

Погремушкой одной - пустотой.

Всё кончается завтра. Постой. Погляди.

За тобою - волна всё бежит и бежит.

И на крыльях у ангела, что впереди,

Так закатное солнце дрожит.

Прощание

Себя не потерять в полдневной тени,

Когда ты начинаешь новый путь,

И хочется на прошлое взглянуть

Без тела, без мечты, без сожалений.

На смятый фантик жизни под столом,

Где пировали смертные когда-то,

Но им уже балуются котята,

И память спит спокойным мёртвым сном.

Ольга СИНИЦЫНА

Почти 40 лет проработала в газетах и на Калининградском телевидении. В литературной студии "Росток" (Калининград) ведёт занятия с одарёнными детьми.

Эмигрант

Кукла - дурачок - Петрушка[?]

Мир - дворцовая игра:

То ловушка, то пирушка,

То величие Петра.

А за той околицей -

Хочется, да колется.

Там чужие караваи,

Заграница родовая.

Лишь у смертного одра -

Мать, Отчизна и сестра -

Перейти на страницу:

Все книги серии Литературная Газета

Похожие книги

Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма
Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма

Кто приказывал Дэвиду Берковицу убивать? Черный лабрадор или кто-то другой? Он точно действовал один? Сын Сэма или Сыновья Сэма?..10 августа 1977 года полиция Нью-Йорка арестовала Дэвида Берковица – Убийцу с 44-м калибром, более известного как Сын Сэма. Берковиц признался, что стрелял в пятнадцать человек, убив при этом шестерых. На допросе он сделал шокирующее заявление – убивать ему приказывала собака-демон. Дело было официально закрыто.Журналист Мори Терри с подозрением отнесся к признанию Берковица. Вдохновленный противоречивыми показаниями свидетелей и уликами, упущенными из виду в ходе расследования, Терри был убежден, что Сын Сэма действовал не один. Тщательно собирая доказательства в течение десяти лет, он опубликовал свои выводы в первом издании «Абсолютного зла» в 1987 году. Терри предположил, что нападения Сына Сэма были организованы культом в Йонкерсе, который мог быть связан с Церковью Процесса Последнего суда и ответственен за другие ритуальные убийства по всей стране. С Церковью Процесса в свое время также связывали Чарльза Мэнсона и его секту «Семья».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Мори Терри

Публицистика / Документальное
Ислам и Запад
Ислам и Запад

Книга Ислам и Запад известного британского ученого-востоковеда Б. Луиса, который удостоился в кругу коллег почетного титула «дуайена ближневосточных исследований», представляет собой собрание 11 научных очерков, посвященных отношениям между двумя цивилизациями: мусульманской и определяемой в зависимости от эпохи как христианская, европейская или западная. Очерки сгруппированы по трем основным темам. Первая посвящена историческому и современному взаимодействию между Европой и ее южными и восточными соседями, в частности такой актуальной сегодня проблеме, как появление в странах Запада обширных мусульманских меньшинств. Вторая тема — сложный и противоречивый процесс постижения друг друга, никогда не прекращавшийся между двумя культурами. Здесь ставится важный вопрос о задачах, границах и правилах постижения «чужой» истории. Третья тема заключает в себе четыре проблемы: исламское религиозное возрождение; место шиизма в истории ислама, который особенно привлек к себе внимание после революции в Иране; восприятие и развитие мусульманскими народами западной идеи патриотизма; возможности сосуществования и диалога религий.Книга заинтересует не только исследователей-востоковедов, но также преподавателей и студентов гуманитарных дисциплин и всех, кто интересуется проблематикой взаимодействия ближневосточной и западной цивилизаций.

Бернард Луис , Бернард Льюис

Публицистика / Ислам / Религия / Эзотерика / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное