Литературная Газета 6403 ( № 6 2013)

Поколение фронтовиков уже тогда начинало постепенно уходить в мир иной. Потому писатели этого поколения ревностно относились к знакам внимания, к премиям и прочим отличиям. Думаю, что это ревностное отношение оказалась для Львова непереносимым испытанием. В восьмидесятые его выдвинули на соискание Государственной премии СССР. Он трепетно ждал лауреатского знака. К этому прилагались немалые деньги, но для Львова это не имело значения: он был весьма обеспеченный литератор. А вот то, что называлось государственным признанием[?]

Но премию дали кому-то другому. То ли под большой юбилей, то ли связей Львова не хватило. Но к нему хорошо относились, и дело кончилось компромиссом: его кандидатуру оставили на второй срок. То есть не отказали окончательно. Таким образом под судьбу Львова заложили мину замедленного действия[?] Через год всё закончилось для добрейшего Михаила Давыдовича ударом: премию ему не дали. А год ожидания оказался непереносимым стрессовым испытанием.

Вскоре он ушёл из жизни: потрёпанное сердце не выдержало разочарования. Наверное, не стоило так трепетно относиться к эфемерному признанию общества. Как тут не вспомнить стихи самого Михаила Давыдовича: "А если по дороге мы умрём, своею смертью разрывая доты, то пусть нас похоронят на высотах, которые мы всё-таки берём".

На его могиле установлен чёрный мраморный обелиск с простой надписью:

"Поэт Михаил Львов. 1917-1988".

И вот уже в новом веке, в январе 2013 года я обращаюсь к Михаилу Давыдовичу, точнее, к его образу в своей непрочной памяти со словами запоздалой благодарности.

Сергей МНАЦАКАНЯН

Не уставая ненавидеть

Не уставая ненавидеть

Дискуссия: Родное - чужое - вселенское