Литературная Газета 6446 ( № 3 2014)

Вспомнил и «кухонных сидельцев», под анекдоты и тихий гитарный перебор подточивших, по собственному гордому утверждению, устои родимой ненавистной империи.

Типология Струве – код к пониманию многочисленных Гельман-проектов, несколько утомляющих некачественным однообразием. Некачественным в смысле необременённости каким-либо стремящимся к совершенству мастерством. Гельман-демиург создаёт «художников», манипулирует ими, выдвигая и задвигая, подчиняя собственным затеям, претендующих на сиюминутную актуальность. Холодноватая отстранённость ума, не испытывающего удовольствия от прямого делания, конвейерно штампует неоиконоборческие ремейки и декларативно материализует различные либеральные фобии. Прав был Малевич, призывая последователей: «Искусство кончилось, идите на заводы». Ну что можно прибавить к безобидному театральному эскизу, лишь при помещении в «красный угол» превратившемуся в могущественный «чёрный квадрат», сопоставимый с дюшановскими «усами Моны Лизы» и писсуаром-фонтаном? Можно ли достичь масштаба глумлений «безбожников у станка», оплаченного кровью сопротивлявшихся? Неоиконоборчество в России, видимо, проходит свой путь от трагедии до «мелкой бесовщины».

Помня пушкинское наставление жене, отправившейся в родовое имение, – не читать дедову библиотеку, не поганить душу, не советуешь требовательному дитяте тянуться к акционистским плодам, оставляя их потребление закалённо-переваривающим любую отраву. Для себя выберем с галерейного лотка не самый залежалый продукт: «Welcome! Soshi 2014», показательно завершивший «пермский проект». Один из многочисленных гельман-клонов Слонов забыл, а может, никто его по-китайски не предупредил, что не следует даже мёртвого тигра дёргать за усы, тормошить медведя, а тем более беспокоить сталинскую тень. Придав холстам-плакатам гулаговскую звероватость, поглумившись над медвежье-лапотной страной, испытав на всякий случай почтение к безальтернативному Калашникову, бородатый Слонов зачем-то обидел безродного Чебурашку. Так и видишь красноярского акциониста, уютно устроившегося на подзаборной карамазовской скамейке между Печериным и его литературным двойником Смердяковым, рассуждающими о благородно прекрасных играх в Лондоне, Сиэтле, Лос-Анджелесе, Мадриде, великом Пекине!.. Возмущающихся, как позволило прогрессивное сообщество Олимпиаду в России? Мечтающих, что вообще было бы неплохо оказаться завоёванными каким-либо «умным народом». Прав, тысячу раз прав был безжалостный земский диагност П.Б. Струве!

Кажется, если не изменяет память о прочитанной газетной заметке, в Красноярске Гельман политтехнологично-установочно озвучил тему необходимости модернизации культуры как самой консервативной составляющей, мешающей уже модернизации всего и вся. Невольно задумываешься: а не он ли придумал, вбросил модернизацию в коллективное бессознательное? Ну как перестроить экономику, промышленность, армию, образование? Как овладеть нанотехнологиями, если, что ни делай, всё кончается «лампочкой Чубайса»? А культуру, если соскрести остаточные средства, можно переформатировать, благо есть пилотный «пермский проект», который нужно продать, предлагая губернаторам в упаковке – «культурная столица России», «культурная столица Евразии»... Можно дорекламировать до Вселенной. Попутно вспомним, что почитаемая, прежде всего в Германии, «проектность», абсолютизирующая и оплачивающая изолировавшийся «чистый разум», как-то давно и сразу транскрибировалась живым русским языком в «прожектёрство», в вариантах от в лучшем случае маниловской мечтательности, в худшем скоморошества, если вспомнить основное обвинение «весельчаков», что «играли сильно», окружая деревни, загоняя крестьян в мыльни, где можно было оставаться без креста, заставлявших участвовать в кощунствах и глумлениях, а в заключение насильственно взимавших плату. «Пермский проект» напоминает принудительное кормление здоровой культуры, впихиваемой в «баньку с пауками» или напрямую в шестую палату для психиатрических экспериментов.

Если вспомнить советские оформления праздников, то «красные человечки», надгрызенное яблоко из кирпича, арка из брёвен – «пермский Дефанс» и прочее несопоставимы и несомасштабны им, если бы не плата, съевшая не один краевой бюджет на культуру. К тому же то, что было оформительской обыденностью, теперь преподносилось как модернизационный прорыв. Подлинно трагичен, пожалуй, лишь пермский «стрит-арт» – граффити на стенах разгромленной, без потолков, окон и перекрытий Академии ракетных войск стратегического назначения. Это вам не неуловимый, возможно, от того, что никому, подобно Джо, не нужный Бэнкси. Здесь глумление ядерное.