Литературная Газета 6459 ( № 16 2014)

Но главной удачей выпуска, безусловно, стало появление Дмитрия Пескова. Оказалось, что гораздо убедительнее пресс-секретарь президента проявляет себя не столько в рамках комплиментарного интервью, а в агрессивной враждебной среде – с острыми, даже провокационными вопросами, конфликтными ситуациями. В студию пригласили иностранных корреспондентов, в том числе представителя агентства УНИАН, который формулировал свою позицию в привычной для Украины манере «русские – оккупанты», однако Дмитрий Песков был безупречно точен в оценках событий, спокоен, обезоруживающе тактичен. Он проявил себя как блестящий полемист с молниеносной реакцией и чувством юмора. Не утомлял дипломатическими уловками, но при этом уверенно решал в том числе и дипломатические задачи. После того как в Женеве было подписано известное соглашение по Украине, очевидно, потребовалось дополнительно разъяснять позицию России. В обществе (в том числе и пророссийски настроенном украинском) многие стали неверно интерпретировать женевский документ, как отступление нашей страны от ранее сформулированных приоритетов – защиты русских и русскоязычных. Появление Пескова на телеэкране сразу в нескольких программах связано, возможно, именно с этим обстоятельством – необходимостью уточнить позиции. Надо сказать, ему удалось это в полной мере…

Остаётся надеяться, что и другие выпуски программы «Право знать» (когда пресс-секретаря президента уже не будет в студии) окажутся столь же содержательны. Но, если Дмитрий Сергеевич станет постоянным участником передачи, хуже от этого никому не будет. Ведь Песков доказал – он настоящая телезвезда. И рейтинг обеспечит, и создаст атмосферу для серьёзной, уважительной дискуссии, и на собственном примере покажет, каких успехов достигают в полемике тактичные, вежливые люди.

Теги: ТВ Центр

Плоды «арабской весны»

Сирия в огне гражданской войны

Фото: ИТАР-ТАСС

В начале 2011 года неожиданные потрясения перевернули устоявшийся и привычный порядок вещей на всём Ближнем Востоке. Они получили название "арабской весны", хотя уже через несколько месяцев после падения режимов Мубарака в Египте и Бен Али в Тунисе, когда разгорелись кровавые столкновения в Бахрейне, Йемене, Ливии и Сирии, многие в арабских странах с горечью заговорили о том, что «арабская весна» на глазах становится «арабской осенью». 

И это, похоже, действительно был закат идеи общеарабского единства. Теперь уже говорят не о единой арабской нации, а о египтянах, алжирцах, сирийцах, иракцах...

Единство в многообразии

Победа египетской революции на площади Тахрир, казалось, открыла двери для кардинальных изменений. Но тогда уже я писал: «Египетское восстание разожгло арабское воображение и изменило реальность. Джинна очень сложно будет загнать обратно в бутылку». Что и произошло.

Ход событий в каждой арабской стране носил уникальный характер. Египетский калейдоскоп «Мубарак - маршал Тантави – Мурси – маршал Сиси» мало похож на политическую логику событий в Тунисе. Ливия, выбомбленная высокоточным оружием ВВС НАТО, совсем особый случай, Сирия – тоже ни на что не похожа. Продолжается насилие в Йемене, Бахрейне, Восточной провинции Саудовской Аравии. В Катаре родной сын сверг под предлогом болезни эмира под автоматами военнослужащих с базы США.

Многим кажется: единственное, что объединяет все эти события, – это их одновременность, и основной вопрос, который задают себе многие специалисты, – в чём причина этого совпадения? Почему в самых разных условиях резко обостряются внутренние и внешние противостояния?

Анализируя происходящее, можно подметить одну общую вещь. Все страны «арабской весны», даже те, в которых она была подавлена, как в Бахрейне, или обернулась прямой иностранной интервенцией, как в Сирии, в той или иной степени пользовались рецептами Всемирного банка и МВФ, проповедующих радикальный рыночный либерализм.

Уже лет двадцать в мировой экономике полностью доминирует неолиберальная точка зрения международных финансовых институтов. Она и была, мягко говоря, некритично воспринята лидерами большинства арабских стран. Альтернативные модели, например, «экономика развития», которая ставила целью создание нового, более справедливого международного экономического порядка, были практически полностью отброшены.