Литературная Газета 6469 ( № 26 2014)

Но Поле ещё очень мало лет, и от неё трудно ждать глубокой аналитики. По её мнению, русские раз за разом приходят в Чечню воевать только потому, что хотят чеченскую нефть. Других причин Поля не знает, не доискивается, да у неё и нет на это времени. Все годы своего хрупкого отрочества Поля занята выживанием. Каждый день. Выжить очень трудно, потому что Поля – русская. Вначале это как бы по умолчанию. Потом она подчёркивает, что русская у неё только мама. Проходят годы, и она начинает раздражённо подсчитывать, что вообще-то русской крови в ней мало и сама себя русской не считает. Это, впрочем, ей не помогает. Её всё равно называют русской – за маму, за фамилию. А это значит[?]

Русскую девочку в Чечне любой может ударить, оскорбить. Её могут украсть, изнасиловать, убить – без всяких последствий. В течение нескольких лет в дневнике Полины не проходит месяца без описания очередного случая, когда её пытались похитить, избить или изнасиловать. По грозненскому рынку бродит и просит милостыню одиннадцатилетняя русская девочка Вероника. А потом пропадает. Вдумайтесь: мы никогда не узнаем, что стало с сотнями таких Вероник.

Поля надевает и уже больше никогда на людях не снимает большой платок. Поля учит чеченский язык, а на русском говорить опасно. Поля не замечает этого, но начинает думать не вполне по-человечески. Её, например, не смущает, что русский ребёнок не может получить помощи в грозненской больнице. Единственная возможность – если найдётся чеченец, который объявит этого ребёнка своим. Это, по мнению Поли, будет благородный поступок. Впечатляющим рубежом расчеловечивания можно считать запись 11 июля 1998 года. В этот день Поля Жеребцова назовёт "благородным" поведение бандитов, которые пришли с автоматами грабить и убивать русскую семью. А молодой мужчина по имени Игорь сумел напугать бандитов гранатой, грозя подорваться всем вместе. Тогда бандиты не стали убивать всю семью, как обещали, а наоборот, сказали Игорю, что он молодец и они будут их защищать. Полина считает, что это – благородно. Чеченских ополченцев Полина очень уважает за доблесть и храбрость. Она посвятит им восхищённые стихи. При этом её весьма раздражает, что Россия не может навести порядок и русских продолжают унижать, мучить и убивать. Противоречия в этих умозаключениях Полина не видит.

К своим пятнадцати годам Полина Жеребцова уже вполне определится с предпочтениями. Русские – убивают, пьют, развратничают, матерятся, ничего не могут организовать нормально. Ходят также слухи, что в России обижают чеченцев. Правда, те всё равно туда едут и возвращаются сытые и небедные. Чеченцы – убивают (окказионально – пьют, развратничают, матерятся), храбро воюют и издеваются над русскими. Те русские, кто сумел вырваться из республики в Россию, уезжают без денег и с минимумом вещей. Но это, увы, понятно, ведь русские виноваты в войне. А у чеченцев – справедливая обида на русских. И ещё: традиции. Похитили и насильно заставили выйти замуж русскую девушку? Это традиция. Родственники чеченского мужа отобрали детей у русской вдовы или просто у русской матери, которая чем-то не понравилась? Традиция же! История за историей, выясняется, что традиции эти исполнялись и до развала Союза, в свете чего слова про то, как все в Чечне жили дружно, кажутся немалой натяжкой (кстати, фамилия у Жеребцовой русская именно потому, что мать боялась: родственники-чеченцы со стороны отца отнимут ребёнка).

Но девочку Полю невозможно винить. Она росла в страшных условиях. Ей совершенно не за что любить Россию, не захотевшую и не сумевшую защитить русских беженцев и тех, кто остался в Чечне; Россию, действовавшую грубо, топорно, несправедливо. Чего стоит история про то, как в мае 1998 года из Грозного в Сочи поехали отдыхать те дети, у кого были родственники-боевики. А русские дети – не поехали… Или про то, как, с установлением якобы российского порядка в Грозном, все должности вновь заняли чеченцы… Нет, винить Полю бесполезно. Она росла ежеминутной заложницей, и за десяток лет в сотрясающемся от обоюдного террора Грозном стокгольмский синдром стал её второй натурой. Но дело в том, что она уже выросла. И тут мы выходим на новый виток этой истории, который разворачивается в настоящее время.