Литературная Газета, 6512 (№ 23/2015)

Иосиф Бродский в одном из своих эссе писал: «Модернизм есть лишь логическое следствие – сжатие и лаконизация – классики».

Главным девизом модернизма, как писал один из русских литературоведов, была формула следующего содержания: меньше лингвистических отвлечений, больше событий.

Постмодернизм предполагал демократию при выборе формы повествования, упразднив традиционные законы консервативной литературы.

Полистилистике предрекают долго жить. Надеемся, что свободная проза и импульсивная поэзия добьются большего успеха, и обещанная радость не будет откладываться с наступлением возможных внезапных экспериментов в неподцензурную эпоху.

Теги: современная литература , Казахстан

Вне регламента

Е. Аманшаев. В поисках мифа. - М.: Художественная литература, 2013. – 280 с. – 5000 экз.

Лет пятнадцать назад, а точнее, минул один мушель, когда в 2001 году, предваряя свою небольшую книжку "Песнь мотылька", Ермек Аманшаев писал: «Я исхожу из того, что былое растрачивает себя, чтобы освободить место настоящему».

В этом, на мой взгляд, и есть «кастальский ключ» взаимопонимания образа «мотылька-души», не раз воспетый акынами, жырау, а в XX веке Мандельштамом, Набоковым, Магжаном. И эта философская преемственность через эссе «Песнь мотылька» Ермека Аманшаева продолжена, не прерван её трагедийный ход и в веке XXI, в самом его начале.

За последние два-три года в разных регионах нашего земного пространства вышли и выходят издания, связанные с литературой и культурой суверенного Казахстана. Это в первую очередь антология казахской прозы и поэзии на английском языке, только что вышедшая в США, антология поэзии Казахстана на корейском языке, изданная в Сеуле, поэты и писатели Казахстана не раз становились лауреатами и призёрами международных литературных фестивалей. Кинофильмы Казахстана – это отдельная глава, традиционно участвуют и побеждают на международных авторитетных конкурсах.

Книга эссеиста, писателя и драматурга Ермека Аманшаева – в русле этих творческих активов, она вышла в издательстве «Художественная литература» с предисловием Анатолия Кима.

Во всём этом я вижу отчасти и предварительные творческие итоги Государственной программы «Культурное наследие», инициатором которой является Президент РК Н.А. Назарбаев. И эта уникальная программа, десятилетие которой приходится на нынешний год, даёт свои творческие плоды и свершения.

К слову сказать, одним из тех, кто входил в рабочую группу по реализации данной Государственной программы «Культурное наследие», был и остаётся автор книги «В поисках мифа» Ермек Аманшаев. Остаётся не в ранге госслужащего, а по призванию сердца и небесного творческого назначения, одним словом, вне регламента.

Вообще необходимо заметить, что любая творческая личность – это достояние нашей республики. И относиться к ней необходимо как к духовному богатству нашей страны, нашего народа. Как мне кажется, здесь и необходима определённая государственная программа, ибо, обладая одними природными богатствами, можно превратиться в сырьевой придаток цивилизации, особенно в нарастающую эпоху глобализации. Необходима гармония, всестороннее развитие личности. Поэты и писатели, как никто другой, интуитивно чувствуют нарушение этой гармонии на данном этапе развития нашего общества, ибо в их чувствах, в их сердцах как бы присутствует невидимый камертон, определяющий диапазон этой гармонии.

Западное поколение литераторов сформировалось в атмосфере разочарования в авангардистских течениях 60–70-х годов (таких как экзистенциализм). Разочарование и отказ от бунта – вот кредо нового поколения. В отличие от своих предшественников оно выросло не среди яростных схваток, а в обстановке апатии и компромисса, когда начался отказ от экспериментов в области формы и происходил возврат к интриге в литературном произведении, к психологизму, возрождался интерес к персонажам и сюжету как таковому. Пауль Брюкнер ещё в конце прошлого века утверждал, что «[?]мы полагаемся на «негативную мудрость», мы больше не видим прямой связи между литературой и историей, поскольку знаем, что ни один народ, класс или партия не могут считаться единственным носителем смысла истории. Мы не верим больше в миф о прогрессе в искусстве, не верим в необходимость полного разрыва с традициями и в эксперименты и поиски, ибо они сплошь и рядом заканчиваются серостью или очередным вариантом терроризма».

Но как же быть с новым поколением людей творчества, у которых возникает предчувствие благословенной катастрофы, которая, по их мнению, изменит нынешнее существование людей? Какие сюрпризы ещё преподнесёт нам новая история XXI века, когда слово «будущее» ассоциируется с ближайшим месяцем, с ближайшим годом? Такое чувство не может, конечно, не оказывать своего влияния на литературный процесс.