Литературная Газета, 6516 (№ 28/2015)

При таком подходе появится спрос на качественные материалы, на совершенствование станочного оборудования, а самое главное - на результативные научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы. Да, государственные структуры законодательно не очень свободны в средствах поддержки частных предприятий. Но и тут мировой опыт показывает, что самые что ни на есть рыночные державы находят такие средства и без стеснения открыто пользуются ими.

И ещё хочу обратить внимание на одну особенность проблемы. Сегодня научно-технический интеллектуальный продукт поставлен государством на одну доску с любыми другими товарами и услугами и заказывается только на условиях тендера. Это значит, что заказ будет поручен не тому, кто может его выполнить лучше всех, а тому, кто назначит более низкую цену или более близок к влиятельному заказчику. Наши законодатели и руководители забыли или намеренно игнорируют известные факты. Лучшие ракеты создавались тогда, когда конкурировали Королёв, Челомей и Янгель. Лучшие самолёты были сделаны при конкуренции Микояна и Сухого или Туполева и Ильюшина. Можно назвать ещё много таких же конкурирующих разработчиков. Всё делалось за государственный счёт, но никаких тендеров тогда не было.

На этом фоне происходят и вообще удивительные вещи. В СМИ появилась информация о том, что Минобрнауки отвалило КамАЗу (и одной фирме за его спиной) аж 300 миллионов руб­лей на создание "беспилотного грузовика" (а весь проект оценивают в 18 миллиардов!). Сначала вспоминается известная поговорка о том, что семь лет мак не родил, а голода не было. Дальше идёт удивление на тему отсутствия каких-либо открытых сведений о тендере (со всякого рода предположениями). И наконец, горестное сожаление о том, какова компетентность людей, имеющих право принимать такие решения.

Ещё 30 лет назад обсуждалась идея создания тракторов-роботов для сельского хозяйства, и было убедительно показано, что задача вполне решаема, но потери производительности и рентабельности делают эту идею абсолютно бесполезной. У грузовиков будут точно такие же (плюс свои) проблемы, суть которых понятна даже на обывательском уровне. Исследовать это направление можно, но совсем с другого конца - кому и зачем это может пригодиться и как этим можно будет пользоваться. Но почему-то одобрять эти идеи взялся Московский институт стали и сплавов - родной вуз господина Ливанова, имеющий к автомобилям и транспорту весьма отдалённое отношение.

Только конструкторские службы предприятий при наличии опытных сотрудников, хорошо знающих как особенности технологии этих предприятий, так и нюансы применения выпускаемых изделий, способны создавать современные со всех точек зрения конструкции. Сами опытно-конструкторские работы (НИОКР) по существу являются определённого рода инвестициями и должны гарантированно давать полезный результат. Собственно научные исследования, результат которых ничего не гарантирует, кроме знания (в том числе "как не надо делать"), должны вести совершенно отдельные, но взаимодействующие с конструкторами структуры. Они и являются той самой прикладной наукой, которой теперь у нас практически нет.

У Минсельхозмаша СССР было в Москве целых пять НИИ. Первыми погибли те, чьи сотрудники соблазнились приватизацией по второму принципу, когда акции получили все поровну. В условиях полного отсутствия заказов, финансирования и зарплаты они быстро продали свои акции шустрым людям, которые тоже не стали финансировать науку и просто вынудили сотрудников уйти. А вот научно-исследовательский тракторный институт НАТИ, в котором я проработал 46 лет, продержался довольно долго, выдержав сначала попытку его обанкротить, а потом отобрать почти все площади. Но и его постигли сначала преобразование из ФГУП в ОАО, а затем продажа всех акций какой-то никому не известной фирмочке. И его 85-летняя история в 2010 году закончилась.

Нынешние владельцы и руководители промышленности часто не понимают того, что развитие невозможно без поиска, без создания заделов на всякий случай. Я почти полтора года общался с конструкторским подразделением крупного машиностроительного концерна, пытаясь убедить его руководство в необходимости ведения поисковых научно-исследовательских работ (НИР). В конце концов выяснилось, что их финансирование идёт через сбытовую структуру концерна и только на конкретные проекты с гарантией выхода на производство и на рынок. А необходимость создания заделов они и сами не понимают. Ну и получаются машины, как в песне "Я тебя слепила из того, что было".

Единственным решением видится образование отраслевых государственных научных центров на бюджетном финансировании. Их задачей должно быть проведение исследований вплоть до разработки и изготовления экспериментальных образцов, и ни в коем случае не по договорам (хотя договорные работы по заказам промышленности вполне допустимы).