Литературная Газета, 6551 (№ 17/2016)

Предстанешь предо мной, и на краю разлуки

Я в радостных своих твои согрею руки.

И лишь потом, когда ты снова станешь тенью,

Земле отдам, но не отдам забвенью.

Исаев жизнелюб. Он был счастлив в своём труде, в помощи людям (я знаю многих вовсе не относящихся к литературе людей, которым он помог: кого отправил в больницу, кому пробил пособие, кого спас от преследований), счастлив в семье – у него выросли два сына, сейчас его внук преподаёт русский язык и литературу в одной из московских школ, счастлив взаимностью, которой одарили его люди, счастлив тем, что его голос звучит и ещё долго будет звучать.

Не его беда, что юность связала Исаева с тяжелейшими испытаниями людей, а его достояние – перенесённое и выстраданное – позволило ему выполнить свой долг, отделить зёрна от плевел, сказать правду, невзирая на лица. Многие и сейчас говорят: вот, он партийный поэт… Боже упаси! Он не был ни членом партии, ни тем более партийным поэтом. Он, извините, «давал по зубам» и партийцам, и их коллегам, которые стали откровенными хапугами:

Он авангард под сенью всех знамён,

А на трибунах и того тем паче:

И слева – он, и справа – тоже он,

И со спины он вам не хвост собачий.

Извивчивый при смене разных вех,

Он там и тут, он в той и этой свите.

Со всех сторон он всесторонней всех

И всех передовых передовитей.

...Последний раз я видел Егора Исаева в Никитинской областной библиотеке, он читал стихи, и ничто не предвещало приближающегося исхода. Он был пылок, разгорячён, могуч, откровенен.

Поднимая руки, прочитал свою «Молитву»:

Небо молю молитвой,

Сердцем о колокол бьюсь:

Будь ты во век монолитной

И нескончаемой, Русь.

Ветра касаюсь губами,

Плачу и радуюсь вновь…

Журки летят – память,

Утки летят – любовь.

Егор Александрович ушёл от нас 8 июля 2013 года.

Прощались с Исаевым в Переделкине. Он лежал, гордо приподняв лицо. Он и тут был Исаевым. И почётный караул с обнажёнными клинками охранял его. На подушечках лежали награды.

Его провожали не чиновники от власти, не чиновники от литературы, а дорогая поэту «Литературная газета» и любовь Людмилы Ивановны Швецовой, которая в последние годы помогала ему во всём.

Михаил Фёдоров,

ВОРОНЕЖ

«Этот мир придуман не нами!»

«Этот мир придуман не нами!»

Литература / Литература / Профессия - песня

Бобров Александр

Теги: Леонид Дербенёв

Вспоминая Леонида Дербенёва

Всю капризную весну имя Леонида Дербенёва и летучие строчки из его песен были в эфире и на слуху: сначала отмечали 90-летний юбилей композитора Александра Зацепина, с которым переводчик киношных зарубежных песен Дербенёв познакомился полвека назад. В 1960-е годы они написали песни для фильмов «Кавказская пленница, или Новые приключения Шурика», «Бриллиантовая рука», «Формула радуги». Потом настала юбилейная пора самого Леонида Петровича. Он родился 85 лет назад, в апреле 1931 года, в Москве. Суровой осенью 41-го года вместе с бабушкой уехал из Москвы в эвакуацию, в деревню Улово Владимирской области, откуда был родом его дед. Думаю, деревенское детство, как ведётся со времён Пушкина, которого бабушка увезла в Захарово, вдохнуло в него чувство России, заложило в мальчишку безупречное чувство русского слова. Недаром стихи Дербенёва впервые были опубликованы в газете «Пионерская правда», когда он был ещё школьником. А в тот период, когда Дербенёв уже царил на экранах (он написал песни для 120 фильмов!), шли острые дискуссии о качестве песенных текстов, проходили даже собрания поэтов по поводу плагиаторства и низкопробной халтуры (их инициировал часто поэт Владимир Лазарев – автор песни про родные берёзы, который потом эмигрировал в США), но никогда, при всём сложном отношении к творчеству удачливого песенника, его не смели упрекнуть в неграмотности, пошлости, тарабарщине.

Где-то на белом свете,

Там, где всегда мороз,

Трутся спиной медведи

О земную ось…

Говорят, что он 40 раз переписывал песенку про медведей, а кажется, что это написано на одном дыхании.