Литературная Газета, 6552 (№ 18-19/2016)

Концерт на Первом покоробил ещё и беззастенчивым обращением с текстами песен. «Из песни слова не выкинешь» – говорят обычно. Оказывается, нет, можно и выкинуть, если очень хочется, если слово жжёт губы. Так Родина из песни Исаковского «Огонёк» в исполнении Надежды Кадышевой (строчка «И врага ненавистного крепче бьёт паренёк за советскую Родину, за родной огонёк») из «советской» превратилась в «любимую». Какое неуважение к Исаковскому, какое неуважение к ветеранам, к истории, какая мелкая, исподтишка, борьба с той советской эпохой, с духом Отечественной войны, вместо её приятия такой, какой она осталась в великой песне!

Впрочем, подобного рода мелких уколов в адрес «тоталитарного прошлого» в победный день 9 Мая в телевизоре по-прежнему было в достатке. Да, мы не услышали в этот раз в «Минуте молчания» о том, что советский солдат прошёл через Дахау и Бухенвальд, и одновременно через сталинские лагеря. Но тех, кто вёл праздничный эфир, то и дело тянуло обсудить, как Рокоссовский хранил при себе браунинг Паулюса, чтобы отстреливаться в случае нового ареста.

Без этих уколов не обошёлся и новый фильм по повести Бориса Васильева «А зори здесь тихие…» , показанный в праздничный день на Первом. Проигрывающая классической версии Ростоцкого в актёрской игре, в постановке, старающаяся поспеть за американским стандартом, в музыкальном ряде, навевающая отчего-то ассоциации с «Властелином колец» Питера Джексона, картина Рената Давлетьярова сумела тем не менее сохранить общую атмосферу повести, не скатиться в невнятное повествование вроде того, что продемонстрировал фильм «Орден» , шедший по каналу НТВ. Почему же у Давлетьярова в итоге получилось? Наверное, дело в более бережном и чутком отношении к слову писателя-фронтовика, в понимании, что главное – это не авантюрные похождения на фронте, а та тяжёлая военная работа, которую совершали в окопах солдаты Великой Отечественной.

Да, пока мы разделены. Но платформа для обретения единства у нас есть. У нас есть идеал, по которому можно сверяться. Это наши герои, наши победители. Нужно лишь спросить себя: насколько достойно их высокого подвига, их образа то, что мы о них пишем, снимаем, говорим?

Виктор БЫСТРОВ

Первый ученик

Первый ученик

ТелевЕдение / Телеведение / ТЕЛЕЮБИЛЕЙ

Кондрашов Александр

Теги: Владислав Листьев

Фильмом «Влад Листьев. Жизнь быстрее пули» Первый канал (ранее ОРТ) отметил юбилей своего первого генерального директора

Пуля в названии присутствует неспроста, но вопрос: «Кто заказал и убил Влада?» – более чем через 20 лет после рокового выстрела 1 марта 1995 года продюсер фильма Илья Кривицкий и его автор-режиссёр Руслан Трещёв не посчитали главным или важным. Действительно, какая теперь разница… В благословенные для нашего ТВ 90-е убили очень многих известных людей. Убивали, как некоторые считают, не только людей, – экономику, страну.

Многочисленные «спикеры» фильма (Иван Демидов, Леонид Якубович, Александр Любимов, Константин Эрнст, Валдис Пельш, Игорь Угольников, Леонид Ярмольник, Леонид Парфёнов…) вспоминали о Владе, о его стремительной карьере, всенародной славе, мастерстве ведущего, таланте шоумена, «зверином» чутье продюсера… Но былого пафоса, которым были пропитаны все предыдущие фильмы о Владе, не чувствовалось, преобладало осмысление, – все свидетели и соучастники постарели на 20 лет, и многое им теперь видится не так, как в лихие молодые годы.

Жаль, что в фильме не было «взглядовцев» – Владимира Мукусева, которого Влад называл своим учителем в журналистике, и Евгения Додолева, тоже издавшем книгу о «битлах перестройки» и ТВ 80–90-х. О них мы писали («Взгляд и грабли журналиста Мукусева», № 41, 2007; «Зрачками внутрь», № 40, 2011; «Дети колбасы», № 25, 2012, ). Они о Владе говорили и говорят не столь однозначно комплиментарно. Хотя и участники фильма позволяли себе отойти от юбилейного канона: Влад «погиб за металл» (Л. Парфёнов), возможно, намекая на некоторую долю конъюнктурности и карьеризма, «он шагал в ногу со временем». Время было бесшабашное, и Влад был «раздолбаем» (К. Эрнст); а пришло «деловитое» время – завязал с алкоголем и самозабвенно работал, делал передачи, делал деньги.

Происходивший из простой рабочей семьи, он всегда хотел быть первым: и в спорте, и в жизни, и в карьере. На Иновещании был секретарём комитета ВЛКСМ – об этом в передаче не было сказано, так же как и о том, что в 1990 году в поисках призового автомобиля для «Поля чудес» он поехал в Тольятти и там познакомился с Бадри Патаркацишвили, а через него с Березовским – будущим фактическим владельцем ОРТ. Из многих кандидатов в 1995-м именно Влад был выбран на пост генерального директора ОРТ, и он сам этого очень хотел.