Литературная Газета, 6555 (№ 22/2016)

Третье: проблема чтения. Всё-таки, как верно подмечено патриархом, «весьма спорно», что молодёжь мало читает. Действительно, молодёжь разная, и то от одного, то от другого слышишь, что читают, а вот чтó читают, какой привит «вкус к чтению», кто стал образцом, какие извлекаются уроки для жизни… Об этом на секции фундаментальных научных исследований замечательно сказала профессор МГУ Светлана Григорьевна Тер-Минасова, общепризнанный авторитет в обучении студенческого юношества: когда готовятся преподавать русский язык иностранцам, то «всё-то вы читаете про Англию и её историю, а вас не об этом будут спрашивать, а чтó вы знаете о России, её литературе и культуре…»

Кстати, замечательно наблюдение патриарха над психологией восприятия читаемого текста в сравнении с кинотекстом: «Когда человек читает, он сам создаёт художественный образ», то есть он живёт не теми образами, которые ему показывает экран, а «тем, что написано. Каждый из нас – соавтор! В чтении ты – сам себе режиссёр…» Давно заметил: посмотришь хороший фильм (например, «Войну и мир») – и, когда читаешь строки романа о Пьере Безухове или Андрее Болконском, в сознании предстают «толстяк» Сергей Бондарчук и утончённый Вячеслав Тихонов… А вот Обломов Олега Табакова мне не понравился сразу, потому что слишком люблю сам роман, написанный гениальным стилистом Гончаровым – мастером русского слова. Думаю, «кудрявый мальчик» Илюша Обломов должен быть у каждого свой.

Четвёртое: проверка знаний. ЕГЭ… Как мягко патриарх предложил не рассматривать «реформы образования» и ЕГЭ «с исключительно критической точки зрения», но как точно сказал о главном «нарекании-возражении» – тестовой форме ответов. Последняя, на мой взгляд, конечно, не приспособлена прежде всего к «русскому языку и литературе», где требуются творчество, которое не заменишь никакими правильно поставленными галочками.

Особенно отметим вызревающее решение двух проблем: восстановление в школе сочинения и добавление устного компонента. Если в сочинении надо решить проблему повышения нравственно-интеллектуального содержания (в Царскосельском лицее 13-летние Пушкин и Дельвиг писали сочинения на темы «Бессмертие есть цель человеческой жизни» или «Строгое исполнение обязанностей есть первый долг христианина», – только после такого труда ученик способен писать искромётные стихи!), то устный экзамен просто необходим, чтобы, наконец, обратиться к развитию устной речи, а у учителя появилась реальная потребность не только учить расставлять галочки в тестах, а разговаривать и общаться с учениками. Вообще ученик в школе и студент в вузе больше всего хотят общаться с учителями и преподавателями, а пока всех заставляют учиться «самостоятельно», выхолащивая учебный процесс от главного – сотрудничества учителя с учениками.

Пятое: проблемы филологического образования в высшей школе. Здесь, на мой взгляд, две проблемы, которые тяжким бременем легли на плечи преподавателей. Первая – сохранение классического образования в виде традиционных предметов университетского курса: сегодня по приказам Минобра (или по собственному желанию отличиться) катастрофически сокращаются традиционные предметы: греческий и латынь, древнерусская литература и литература XVIII века, а вместо них вырастают некие странные курсы, якобы нужные для данной специальности. Безграмотно выглядит требование новых младореформаторов указывать в списках литературы по предмету книги и учебники, изданные не ранее пяти лет от нынешнего года. Так новые «пупкины» и «тяпкины» становятся читаемы вместо академиков Виноградова и Щербы.

Но о чём вопит (или лучше – вопиет) научно-педагогическая общественность и что вызвало на съезде гром несмолкающих аплодисментов в адрес Александра Привалова, генерального директора журнала «Эксперт»? Он говорил о бремени бюрократической документации, совершенно парализующем работу и вузовского преподавателя, и школьного учителя. «Отменить 99 процентов документации!» – буря оваций! А что же министр Ливанов и его помощники? Их в зале нет…

Решительный пересмотр вузовского делопроизводства назрел как никогда, должен быть выполнен как грантовский проект научно-исследовательской работы и представлен научной общественности. Безумные УМК (учебно-методические комплексы), не вскрывающие сути учебной дисциплины, но только затемняющие её своим формулярством, требующие ежемесячной коррекции по вновь придумываемым стандартам… Компетенции, которые надо вписать в каждую тему, то есть представьте: на разные темы разных университетских предметов – одни и те же компетенции… Компетенции стали чем-то вроде обязательных прежде ссылок на классиков марксизма-ленинизма…