Литературная Газета, 6567 (№ 37/2016)

Как говорил недавно ушедший из жизни Павел Хомский, худрук Театра имени Моссовета, а он-то познал все секреты режиссуры и актёрского мастерства за свои 90 лет: «Театр ничему не учит, он только задаёт вопросы, на которые зритель может ответить или не может». Вот и после спектакля «Маскарад» Юрия Ерёмина, ученика Павла Хомского, хочется поразмышлять и проанализировать причины трагедии Евгения Арбенина, отравившего жену по замыслу режиссёра не столько из ревности, сколько из-за задетой чести, оскорбляющей его достоинство. Случись такое в наше время, суд не стал бы учитывать какое-то там достоинство, а присудил бы убийцу к пожизненному сроку. Тут же надо сочувствовать романтическому герою, находить параллели с шекспировским Отелло, задушившим Дездемону в припадке ревности. Но Ерёмин не хочет сочувствовать падшему Арбенину, поскольку тот презирает людей и считает себя выше всех, даже выше любви. «Я игрок», – говорит Евгений. Игрок с чужими судьбами. И Лермонтов делает так, что чужие страдания бумерангом возвращаются к герою пьесы, ударяют в самое больное место, лишают гордости и в конце концов обрывают тонкую нить бытия. Скажете, мистика? Возможно, ведь надевший мантию судьи порочного света не учёл, что есть и высший суд… В том числе и над ним.

С самого начала спектакля между тремя красными колоннами, поднимающимися вверх как трубы, из которых льётся небесный свет, в задумчивости бродит Арбенин, а за ним неслышно крадётся призрак Неизвестного с метрономом в руках, отсчитывающим время приближающейся трагедии. Казалось бы, всё началось с пустяка – с потерянного Ниной браслета на маскараде. Но надо знать характер бывшего светского льва, хорошо усвоившего скрытые пружины погрязшего в разврате общества. Он не раз ими пользовался: обманывай и наслаждайся, притворяйся и лови миг удачи. Это настолько засело в его мозгу, что, бросив свет и уединившись с молодой женой, он не изменил природе игрока и накажет каждого, кто станет блефовать и покусится на его честь. Достаточно лишь одного намёка, одного неосторожного слова, поступка – и Нина попадает в стан предателей. Всё летит в чёрную пропасть, заполняющую сценическое пространство: спокойное будущее, ласки кроткой жены, так как Арбенин в трактовке Игоря Барташа не привык отдавать, тем более жертвовать во имя любви, которую он себе придумал. В итоге Евгений всё хладнокровно рассчитал, потчуя отравленным мороженым притворщицу и не желая слушать её заверения в невинности. Неслучайно в финале спектакля режиссёр сокращает предсмертный монолог Нины в исполнении Полины Полковниковой, похожей на запуганную овечку. Ерёмина заботит другое в преддверии трагической развязки: что станет с убийцей, когда он узнает правду от Неизвестного?

Следуя режиссёрской конструкции спектакля, в какой-то степени напоминающей декаданс с навязчиво звучащим танго, такой Арбенин не мог сойти с ума, как у Михаила Лермонтова, он должен был застрелиться, заплатив смертью за игру в ложно понятое достоинство.

Академический театр имени Михаила Лермонтова 170 лет неоднократно ставил произведения великого поэта, ставшие визитной карточкой театра. Поэтому нынешний спорный «Маскарад» – ещё одна страница в творческой биографии первого русского театра на Кавказе.

Частица чёрта в нас, или Мне скучно, бес…

Частица чёрта в нас, или Мне скучно, бес…

Искусство / Искусство / Киномеханика

Кондрашов Александр

Теги: искусство , кинематограф

И хочешь, чтобы фильм тебе понравился, стараешься, и не можешь заставить себя увлечься им, не получается – маешься, зеваешь, наконец, понимаешь, что час пятьдесят потратил неизвестно на что.

Рекламный ролик фильма «Монах и бес» заинтриговал. В главной роли очень хороший характерный актёр Тимофей Трибунцев, чем-то напоминающий Ролана Быкова и Льва Дурова; кадры, выбранные для ролика, очень завлекающие. В фильме также участвуют знаменитые актёры Борис Каморзин, Роман Мадянов, да и имена создателей «Монаха» (продюсер – Игорь Толстунов, режиссёр – Николай Досталь, сценарист – Юрий Арабов) хорошо известны. Заявлена неожиданно бого­угодная история о том, как монах Иван не только изгнал из себя, но и так «перевербовал» беса, что тот (имя его Легион) обернулся человеком и в конце фильма пришёл в тот же монастырь, где когда-то чародействовал и прельщал, уже монахом, почти святым. Оригинально, интересно, даже революционно – впервые, кажется, дьявол в нашем кино смог реабилитироваться.