Литературная Газета, 6573 (№ 43/2016)

Коля Козлов почувствовал в это утро смутное беспокойство. Как будто воздуха не хватало. Потёр место, где было сердце, повернулся направо-налево, но беспокойство не проходило. Сердце как будто какую-то беду чуяло. Коля ничего не понимал. Вроде бы всё хорошо, ан нет, выходит, не всё ладно. Вытащил спрятанную за буфетом бутылку водки, и – пусть тревога отпустит – выпил до дна.

Дома не дышалось. Нахлобучил картуз, вышел на улицу, думал, там полегчает. Нет. Ладно, может, наутро тревога отпустит. Но и утром, проснувшись, Коля понял, что тревога стоит возле кровати. Вот диво, как будто что-то важное потерял и нигде не найдёт. Голова трещала. Коля решил – не от вчерашнего выпитого, а из-за сосущей сердце тревоги. Козлов отправился в магазин за новой бутылкой. И опять пил. Пил и третий день, удивляя соседей. Кто-то Колю жалел, кто-то ругал. Но он всё не переставал пить. Да и не хотел.

У Виктора Михайловича в то же утро впервые кольнуло под левой рукой. Сильно испугался. Никогда ещё сердечных болей не знал. Потрогал рукой, где кольнуло. Будто что-то жмёт. Над столом, на полке, никакого сердечного лекарства не нашлось. Надо бы к фельдшеру сходить. Виктор Михайлович даже пуговицы на пиджаке с трудом застегнул. Но колоть перестало, и Виктор Михайлович остался дома. Через некоторое время в левом боку опять послышалась боль. Да так сильно! Только теперь со стороны спины. Нет, надо к фельдшеру срочно. Фельдшер, молодой человек, недавно только после училища, послал пожилого человека в больницу.

Утром Таня вдруг подумала, как тяжело ей будет рожать ребёнка. Раньше таких мыслей не было. Сейчас их как будто вставили в ум. Принялась вспоминать разные россказни о болезнях беременных. Перед глазами возникли фильмы, которые смотрела раньше. Везде рассказывалось о тяжёлых родах. Либо мать умирает, либо ребёнка смерть уносит. И странно – эти мысли никуда не девались. За два месяца Таня похудела, как будто высохла. Только живот всё рос и рос. Для живущего внутри человека Танины мысли были непонятны. Он хотел быстрее вырасти, быстрее увидеть белый свет.

Прошло несколько месяцев. Позади остались и летние, и осенние дни. Со временем всё приближалось и приближалось визжанье пил, ровное урчание тракторов. Лесозаготовители были уже совсем близко от места, где росли сосна, ель и да выросшая среди них берёза. В этом году снег выпал не такой глубокий, поэтому не смогли спрятаться в сугробы даже маленькие берёзки-девчонки.

В это время, широко обдирая стоящие вокруг деревья, наконец-то упала голая ель. Здесь лесозаготовители были уже не нужны.

Сегодня они приблизились к сосне, ели и берёзе. Сильные деревья рядом с ними свалили на снег.

– Эту сосну и ель спилим, а потом пообедаем, – сказал товарищам человек, в руках которого была бензопила. Он взглянул на часы:

– Без пяти час.

И взялись пилить сначала ель, а за ней и сосну. Деревья с недолгим стоном упали на покрытую снегом землю. Берёзу не тронули. Но когда пилили ель, широко упирались ногами в землю и весь берёзовый подрост сломали. Только один отросток, шагнувший прямо под берёзу, уцелел, тонкий и хилый.

Коля Козлов потом уже не трезвел. С того утра он запил в горькую. Умом понимал, что поступает глупо, а сердцем слышал какую-то страшную беду. Потому и пил до одури. Как-то днём решил прокатиться на мотоцикле, проветриться. Пьяному море по колено. Ехал по селу и ничего перед собой не видел. Но разум ещё работал. В голове сверкнуло: «Пусть бы никто не встретился на пути». На перекрёстке не смог удержать руль, и мотоцикл на полной скорости свалился в плотный придорожный сугроб. Коля Козлов кувыркнулся с сиденья, пролетел несколько метров и ударился головой о забор.

Когда здесь собрались люди, часы на руке мёртвого человека показывали без пяти час.

Виктор Михайлович в середине дня отправился на кладбище. Две недели назад его выпустили из больницы. Врачи заверили, что он до ста лет проживёт, но сам-то он не верил. Сегодня вот похоронили бабушку Матрёну. Три дня назад она умерла. В селе самая старая была. Девяносто семь лет жила, шутка ли. В последний год уж сильно плоха стала. Но десять лет назад ещё под окнами траву косила, чтоб прошлогоднее сено не щипать. Совсем около земли, как молодые, проводила косой. Сегодня отнесли в последний путь почерневшую от времени, седую-седую старуху. Около могилы Виктор Михайлович всех удивил.

– Следующим буду я. Так же сделайте могилу, – сказал людям и первый направился к деревне.

Около дома почему-то взглянул на часы. Было без пяти минут час. Под рукой с левой стороны пронзила невыносимая боль.

Это лопнули сосуды, несущие к сердцу кровь. Виктор Михайлович, как старое дерево, уткнулся лицом в снег.

Рожала Таня тяжело. Около неё метались люди в белых халатах. Совсем уж роженица силы потеряла. Когда ребёнок появился, она едва ли что-нибудь понимала. Нового человека всё же показали Тане, а потом унесли.

Женщина в белом халате составила документ, что без пяти минут час родилась девочка, и вышла к курившим после тяжёлой работы врачам.