Литературная Газета, 6578 (№ 48/2016)

В сентябрьской заметке («Спасительница любовь»), посвящённой премьере сериала «Медсестра» я – редчайший случай – хвалил Первый канал. За хороший, позитивный и полезный фильм о больнице, о кардиохирургах, реаниматологах, медсёстрах и вообще о хороших людях, что работают в клиниках. И защищал сериал от нападок и поношений, традиционно (а часто и заслуженно) сопровождающих телепремьеры: «Конечно, скажут: таких больниц не бывает, эта – какая-то идеальная. Отвечу: бывает, были и есть замечательные неподкупные врачи и самоотверженные заботливые сестрички… Если бы сериал о медиках снимал кто-нибудь из наших «фестивальных» режиссёров, то получился бы «взгляд из утки», мы бы увидели беспросветную картину с продажными некомпетентными лекарями, с циничными сёстрами в грязных халатах и несчастным быдло-контингентом пациентов» .

Совсем недавно на собственном горьком опыте я убедился, что идеальные клиники бывают. Повод обыкновенный – сердечный приступ. «Скорая» приехала через пять минут! К сожалению, я не записал имена фельдшера и врача, которые оперативно поставили весьма неприятный диагноз и транспортировали меня в ближайшую кардиологию. Она оказалась в госпитале № 3 для ветеранов вой­ны, который по «скорой» принимает и жителей близлежащих районов. Быстро доехали. В блоке кардиореанимации анестезиолог-реаниматолог Валерий Малышев диагностировал инфаркт и предложил срочно оперироваться. Большое ему спасибо и огромное, конечно, всей бригаде врачей во главе с рентгенохирургом Эльдаром Джавад-заде, которые успешно провели операцию на сердце (стентирование ПКА). Далее последовали более чем двое суток в реанимации и более недели в палате, где всё было – и необходимые медицинские процедуры, и медикаменты, и просторные палаты, и идеальная чистота, и дие­тическое питание, и заботливое к больным отношение персонала... И всё это совершенно бесплатно.

Почти идеально, есть одно «но». В реанимации нельзя пользоваться смартфоном, и потому первые дни и часы после операции чувствуешь себя совершенно оторванным от мира. Нет в госпитале, в отличие от сериальных клиник, интернета (Wi-Fi), так что были проблемы с отправкой важных сообщений в газету. Впрочем, здоровье дороже, так что спасибо всем, кто реально им занимается, тем, кто лечит и спасает: заведующему отделением Алексею Владимировичу Магнитскому, лечащему врачу Наталье Анатольевне Сапелкиной, сестричкам Елене, Юлии, Марине, Ирине и другим во главе со старшей медсестрой Ольгой Старшиновой. И конечно, всем, кто работает в госпитале и в здравоохранении и поддерживает его на достойном уровне.

Место артиста в буфете?

Место артиста в буфете?Вместо фельетона

Клуб 12 стульев / Клуб 12 стульев / Взаправду!

Захар ГУСТОМЫСЛОВ

Теги: фельетон

Странноватое впечатление на сограждан произвело выступление актёра и худрука Театра Наций (видимо, Объединённых?) Евгения Миронова на недавнем совместном заседании в Петербурге двух президентских советов – по культуре и русскому языку.

Именно ему, как юбиляру, недавно отметившему 50-летие, Владимир Путин предложил открыть дискуссию о положении дел в отечественной культуре, литературе, языке… В своём вступительном слове гарант Конституции очертил круг серьёзных проблем и вызовов в сфере духовной жизни нашего общества. Но в ответ услышал о всевластии цензуры, запрещённых спектаклях, чиновниках, грубо вмешивающихся в творческий процесс, и дикой общественности, грязными сапогами вторгающейся в святая святых храма искусства. Председательствующий долго слушал с терпеливым недоумением, потом попытался выяснить, что конкретно запретили и кто именно? Президент согласился: свободу творчества нужно защищать, но и, самовыражаясь, мастера не должны оскорблять людей в частности и общество в целом. Вон ведь в Париже до стрельбы дошло, убили мусульмане карикатуристов, замахнувшихся на пророка. Православные, конечно, не такие, но всё равно надо поаккуратнее…

В ответ из Миронова опять полилась безымянная тревога за свободу и независимость художественной личности, он пообещал, что дополнительные факты произвола власти в искусстве сообщит сам Валерий Фокин.