Литературная Газета, 6585 (№ 05/2017)

Во времена начальной стадии реставрации капитализма у нас стали относиться к вере с сочувствием, а к священникам – с почтением. Но сейчас, как мне кажется, ренессанс православия в России заканчивается. Насколько я знаю, число воцерковлённого населения не растёт и остаётся по-прежнему небольшим. Но что несомненно – «симфония властей» существует. Эта же «симфония властей» существовала, кстати, и в самодержавной России. Может быть, лишь взаимодействие между ними было другим.

Если верны слова архимандрита Тихона, что церковь спасут, образно говоря, белые платочки, то сейчас, когда число православных храмов всё увеличивается, содержать их на свои рубли «белые платочки» явно не в состоянии. Совершенно неизвестен размер пожертвований на церковь со стороны бизнеса. Хотя, видимо, разумно, что это не афишируется. При этом считается, что у государства денег не хватает даже на первоочередные социальные нужды. Что же будет?

В новейшее время в нашем городе Старая Русса число вновь открытых храмов в пропорции прямо обратно числу закрытых предприятий. В связи с этим у меня возникает вопрос о возможности «симфонии» церкви с народом.

Евгений Колесов,   Старая Русса

С немецким акцентом

Статья Сергея Корнилова «Вдохновлённые Кёнигсбергом»» («ЛГ», № 3, 2017) – в яблочко. Почитание «германских корней» доведено у нас до абсурда. Пять лет живу в Калининградской области – в Янтарном, где в честь основателя янтарной мануфактуры Морица Беккера существуют: парк Беккера, конюшня Беккера, кафе «Беккер», ресторан «Беккер», гостиница «Беккер» – и это на шеститысячный посёлок. Рядом – усадьба Вершково, которую называют «Варшкен». А ещё взгляните на гугл-карту. Светлогорск там только в названии, а водонапорная башня, вокзал, кирха – «Раушен». В соседнем Отрадном те же объекты именуются «Георгиенсвальде». Да и автобусы области находятся в ведении «Кёнигавто»... Понимаю, что живу на территории бывшей Пруссии, что прошло всего 70 лет, но ведь 40 из них советский Калининград жил по-другому. Потому что власть объединяла своей скрепой – советской властью, коммунистической идеей. Скрепу вынули, как позвоночник, и голова провалилась в задницу, то ли по закону жизни, то ли по закону анатомии.

Владимир Жуков,   Янтарное

Мудрость, согретая сочувствием

Мудрость, согретая сочувствием

Литература / Литература / Кедрин – 110

Дмитрий Кедрин. Начало 1930-х

Теги: Дмитрий Кедрин , поэзия , память

Жизнь кедринских стихов продолжается

Привычное устоявшееся словосочетание «поэт Дмитрий Кедрин» справедливости ради надо бы расширить. Он был и драматургом, и переводчиком стихов.

Самое объёмное его произведение – драма в стихах «Рембрандт». Созданная за неполное лето 1938-го, она на следующий год уже была напечатана в двух сдвоенных номерах журнала «Октябрь». В июне 1941-го драмой заинтересовался актёр и режиссёр Малого театра Михаил Нароков. Но в творческие планы вмешалась война… И всё-таки в 50-е, в 60-е годы «Рембрандта» ставили на сценах театров (Иркутск, Хабаровск), на всю страну из Москвы прозвучала радиопостановка драмы.

Стихотворными переводами Дмитрий Кедрин начал заниматься в середине 30-х годов, когда стал работать в издательстве «Молодая гвардия». В Москве готовилось издание сборника чешского поэта Ильи Барта. Кедрин перевёл для него пять стихотворений. Возможно, это стало одной из первых его книжных (не журнальных!) публикаций. Перед войной Союз писателей командировал Кедрина в Уфу для работы над переводами стихов народного поэта Башкирской АССР Мажита Гафури (1880–1934). Из тех же лет в переводческом активе Кедрина поэма венгерского классика Шандора Петефи «Янош Кукуруза». Правда, опубликовали её только в 1957 году. Зато кедринские переводы военных лет сразу шли в дело – атакующая, антифашистская поэзия была востребована.

Литературной работой такого рода Дмитрий Кедрин активно занялся сразу после того, как в декабре 1941 года сорвалась попытка этого полуслепого человека (минус 16 диоптрий) напрямую, без разрешения соответствующих инстанций прорваться на фронт. Внося посильный вклад в оборону, он только за 1942 год перевёл с десятка языков народов СССР более трёхсот стихотворений. Они звучали потом по радио, печатались в газетах вплоть до «Правды», включались в тематические сборники – «За Советскую Белоруссию», «Кавказ несокрушим», «Живая Литва», «Слово Латвии», «На эстонской земле». Для участия в сборнике «За землю украинскую» ему и подстрочники не требовались. В писательских кругах его даже стали называть «королём переводов».