Читаем Литературная Газета, 6587 (№ 07/2017) полностью

Литературная Газета, 6587 (№ 07/2017)

Итак, она вернулась после многих лет отсутствия и стала снова играть в своём старом театре. И он снова начал ходить на её спектакли. Ему хотелось узнать о ней как можно больше. Как она жила все эти годы – вдали от города, в котором он прожил всю жизнь? Вдали от него. Вспоминала ли о нём?

Наверное, не только он думал о ней.

Когда она первый раз позвонила, он не взял трубку, которую, с испуганным видом, протягивала ему Нина. Он просто не смог бы с ней говорить. Да и о чём?

Она позвонила ещё раз, когда его не было дома. «Может, перезвонишь? – спросила Нина. – Она оставила номер телефона». «Нет», – упрямо ответил он. Вдруг поднялась, вскипела та жгучая обида и боль, с которой он жил многие годы, и он повторил: «Нет!» «Почему?!» – Анька, дочь, смотрела враждебно. Сын, казалось, понимал его.

В конце концов спустя какое-то время через сестру отца они всё-таки договорились о встрече. В театре после спектакля. Но именно в тот день он пришёл с работы с тяжёлой головой и едва добрался до кровати, свалила двусторонняя пневмония.

Больше приглашений встретиться не последовало. И он не сделал попытки объясниться, почему не пришёл. Жизнь текла своим чередом – работа, дом, дети с их проблемами. У неё тоже жизнь текла своим чередом, она играла свои роли в Русском драматическом.

Иногда он ходил туда, часто один. Это было нетрудно, Нина писала диссертацию и была постоянно занята. Иногда он даже не говорил, что был в театре. Не желал Нининого, даже молчаливого, сочувствия. А главное – не хотел делить эти вечера ни с кем.

Посмотрел все спектакли с её участием.

Особенно ему понравилась её роль Памелы в спектакле «Дорогая Памела». В последней сцене у него в горле стоял ком. Были и другие замечательные спектакли с её участием, на некоторые из них трудно было купить билет. Но ему запомнилась именно Памела. В «Дорогой Памеле» она играла себя сегодняшнюю.

Утром пришёл отец.

– Звонил тебе на работу, сказали, что тебя сегодня не будет – вот и зашёл… – он запнулся, – по пути…

По пути! Родители жили на другом конце города. Игорь не стал выяснять, куда же это отец направлялся в такую рань, чтобы ему было «по пути». Да ещё в слякотную осеннюю непогоду. Оба они уже в том возрасте, когда без особой нужды из дому не выходят. Надо бы чаще навещать их.

– Как мама?

Отец махнул рукой.

– Да ничего, помаленьку. Давление вот только. Но это у неё всегда на погоду. Уже знаешь?

– Да, вчера по телевизору передавали.

– Надо пойти проститься, – сказал отец. – Если хочешь, вместе сходим.

– Пойду. Но только если один.

Отец вздохнул.

– Ты должен простить её.

Игорь высоко поднял брови – кто кого должен простить?

Отец покачал головой.

– Похожи, похожи... такой же упрямый!

Сколько раз он представлял, как войдёт в этот дом! Как поднимется по лестнице. Как войдёт в квартиру. Непринуждённо улыбаясь, начнёт разговор. И вот он здесь. Какая-то обыденная нереальность. Или нереальная обыденность. Деревянная лестница на второй этаж. Дверь открыта. Чьи-то голоса, какие-то люди. Он перешагнул порог, держа в руках красные гвоздики. И попал в мир окружавших её, служивших ей вещей.

Неожиданно оказалось, что это был очень маленький и очень скромный мирок. Старые вещи. Мебель каких-то бабушкиных времён. Разномастные вазы и чашки в серванте. Похоже, у неё не было потребности украшать свою жизнь. Э т у жизнь.

Потому что у неё была и другая, всегда более важная для неё и – каждый день разная. Жизнь на сцене. Слабый отсвет той жизни падал и на эту, неяркую сторону её существования. Её здесь уже не было. И она всё ещё была здесь, смотрела на Игоря со всех сторон.

Убогий быт и – роскошные фотографии на стенах. В разных ракурсах, в разных костюмах. Молодая, красивая и действительно очень похожая на него. Иначе и быть не могло, эта женщина дала ему жизнь. Хотя он не знал её ни молодой, ни старой, поскольку по-настоящему встретился с ней только сейчас.

Какая-то старуха, взглянув на его лицо, принесла Игорю стакан:

– Выпей, сынок.