Литературная Газета, 6594 (№ 15/2017)

Глубочайшая философская смысловая фраза: «Я русский потому, что живу у подножия Синичьей горы». Не только живущим в России, но и многим зарубежным почитателям русской литературы известно, что на этой вершине Святогорья покоится прах гения русской поэзии Александра Пушкина. Быть русским поэтом не означает, что надо только уметь писать по-русски. Это дар, который обязывает по-русски мыслить и творить. Станислав Золотцев именно по-русски и мыслил и творил. Чему бы ни было посвящено его слово: родителям или любимой женщине, родной Псковщине или Заполярью, русской или индийской природе – точная выстраданная в глубинах души и сердца рифма делает стихи музыкальными. Более откровенных зрелых стихов о любви трудно себе представить. Так, наверное, и должно быть, потому что у каждого поэта своя творческая высота и планка понимания чувства...

В мире нет ничего случайного, всё происходит по вселенским законам. Просто кому-то ещё при жизни удаётся их познать и постичь. Возьмите стихи Станислава Золотцева, вчитайтесь в рифмованные строчки и ощутите, как из высочайшей дали мироздания, приближаясь к земле, возникшее волнение станет вливаться в ваши души чистой соловьиной трелью о России. Весна идёт… И в заключение аккордные строфы из стихотворения «Последний соловей», давшего название последнему прижизненному поэтическому сборнику: «Не замолкай, собрат! Ведь если мы замолкнем – куда весной вернутся соловьи?!»

Не замолкай, собрат!

Станислав Золотцев

Не будет 

Не будет последнего дня у России!

Не будет последнего дня!

Последний Иуда на красной осине

удавится в кроне огня.

И время само, и себя пересилив,

мы выстоим, веру храня.

Под кровом небес, то свинцовых, то синих,

надёжней душа, чем броня.

Не будет последнего дня у России!

Не будет последнего дня!

Не зря же мы тысячу лет возносили

молитвы с колен и с коня.

Не будет последнего дня у России!

Не будет последнего дня…

День первый творенья лучи золотые

возносит, в колосьях звеня.

По звёздам и росам ногами босыми

сквозь вечность бежит ребятня…

Не будет последнего дня у России!

Не будет последнего дня!

Страна

Летят снежинки на ресницы,

туман бредёт, и дождь идёт…

Какая же страна мне снится

который год, который год?

Я имени её не помню –

так долог был на нём запрет.

Я только знаю, что огромней

её на белом свете нет

и что судьба моя – страница

в её судьбе, седой как снег.

Какая же страна мне снится

который век, который век?..

Я только то о ней и знаю

по этим сгинувшим векам,

что для меня она – родная,

как почва, дом и Божий храм,

и что родство сегодня с нею

свинцовой горечью полно,

и нет отчаянней и злее

души, в которой есть оно.

И в этой снящейся державе

её природные сыны

сказать «прости!» отцовской славе

теперь уже обречены.

В божественной её природе

бесовский торжествует срам.

Там чудеса! Там леший бродит

по уничтоженным лесам…

Неведомы её дороги,

на них полынь растёт по грудь.

Последний соловей

Невероятно, и однако же – вот радость-то! –

я слышу соловья в начале августа…

Уже в листве матёрой загорелась медь,

а он – поёт. Он продолжает петь.

Я думал: чудится. Известно, что недолог

любовный век, в котором бредят соловьи.

Но местный, сведущий и мудрый орнитолог

развеял все сомнения мои…

Последний соловей! В лесах лениво, тихо.

Все птицы смолкли и готовятся в полёт.

…А он, мятежный, ищет соловьиху –

единственно свою! – и потому поёт.

Напрасно горлом он выщёлкивает воздух:

все самочки – давно в семейных гнёздах,

не слышат ничего и кормят соловьят…

А он поёт и день, и ночь подряд.

Рулад и трелей сумасбродная лавина

без адреса летит поверх и вглубь ветвей.

Я знаю, что мечте не сбыться соловьиной.

…И всё ж – не замолкай, последний соловей.

Не замолкай! Пусть воздухом заморским

спасаются сердца уставших от любви.

Не замолкай, собрат!

Ведь если мы замолкнем –

куда весной вернутся соловьи?!

Молчаливые герои

Молчаливые герои

Искусство / Искусство / Персона

Скульптор в своей мастерской

Теги: Владимир Суровцев , скульптор

Скульптор Владимир Суровцев работает на сохранение исторической памяти

Его судьба типична: выдающийся скульптор, авторитет европейского уровня, но… В этом «но» скрыто нечто универсальное.

Владимир Александрович Суровцев, чьи скульптуры установлены в 16 странах, сталкивается с такими же проблемами, как и большинство российской творческой интеллигенции. Например, создал памятник великому поэту Александру Твардовскому – начались долгие разговоры, где устанавливать, зачем да почему. Или история с памятником маршалу Константину Рокоссовскому… А с другой стороны, во Франции открывал монумент воинам Русского экспедиционного корпуса сам президент В.В. Путин.