Литературная Газета, 6601 (№ 23/2017)

Их экспедиции не только исследуют материальную культуру, как наши, но и заняты поисками «следов своих отдалённых предков». Об этом писал крупный археолог Намио Эгами. Японцы охотятся за наследием предков даже на Ближнем Востоке со второй половины 50-х годов и с 90-х – в наших пределах. Насколько мне известно, зарубежные археологические экспедиции ни в царскую Россию, ни в СССР не допускали. Времена изменились, в ходу открытость. Она должна быть взаимной. Но, думаю, наших археологов не подпустят и на пушечный выстрел на японский Хоккайдо для разведки возможных следов присутствия скифов.

При чём тут викинги?

С начала 90-х годов экспедиции с японским участием организуют в Приморье Институт истории, археологи и этнографии Дальневосточного отделения РАН и Дальневосточный госуниверситет. Его примеру последовал краеведческий музей из Хабаровска. Взаимодействие с японцами наладил и Амурский госуниверситет в Благовещенске.

Примечательно, что с тех пор, как Дальний Восток попал под японский археологический «колпак», новые Окладниковы не появлялись, новые задачи по разведке древних очагов культуры никто никому не ставил. Упрекать только археологов неправильно – выживают как могут. Но, на мой взгляд, это их не оправдывает, поскольку о скифских, то есть прарусских, дальневосточных эпохах они почему-то отмалчиваются. Равную (если не большую) ответственность несут руководящие культурой администраторы, которые, по сути, отдают на откуп геополитическим конкурентам интерпретацию нашего прошлого и вместе с ним конфигурацию будущего.

Что дальше? Русским надо объединяться и браться за полезные дела на местах. На государственном же уровне нужно вспомнить, что в текст Конституции напрашивается положение о русском народе как государствообразующем. А вместо расплывчатого термина «многонациональный народ» напрашивается более чёткое понятие российского общества, объединяющего коренные народы. То есть те этносы, которые компактно проживали на определённой территории не менее семи поколений и имели органы местного управления начиная с сельских общин. Хорошо бы воздержаться от вестернизированной идеи российской нации, копирующей «американский плавильный котёл» для мигрантов со всего мира. Ни татары, ни чеченцы, ни чукчи, ни чуваши не переплавятся в алхимическое усреднённое нечто. Зато объединиться вокруг отзыв­чивой и мощной русской культуры и языка всем россиянам желательно и полезно.

В Основы и Стратегию государственной культурной политики было бы, видимо, полезно ввести понятия «русского народа» и «русской народной культуры», закрепив это в языковом обороте всех властных уровней. В регионах, где традиционно преобладают русские, необходимо предусмотреть меры по всесторонней поддержке русской культуры. Скажем, открыть в областных и краевых центрах дома народного русского творчества. Важно предусмотреть в этих домах историко-археологические отделы, выделяя целевые средства для изучения древних очагов нашей культуры.

А вот от поисковых работ за чужие деньги и с участием зарубежных специалистов желательно отказаться, если мы не страна третьего мира. Наша археология часто занимается чем угодно, кроме генетического анализа останков древних людей. Хвалятся утварью, украшениями, образцами письменности, рисунков, но ни слова о том, кто жил в городище – скиф, монголоид, индеец, кто-то из палеоазиатов или иной этнический, расовый тип. Хотя человеческих останков, начиная с палеолита, накоплено предостаточно.

Государству следовало бы провести инвентаризацию всего, что найдено, чётко сформулировать задачу поиска первопредков без замалчивания информации об останках других этносов и выделить на работу необходимые средства. Потом, вполне вероятно, и патриотический бизнес подтянется. Дело это куда более значимое, чем, например, выпуск дорогостоящей кинобайки о викингах, которых на Руси отродясь не было.

Корабли могут вернуться

Корабли могут вернуться

Политика / Новейшая история / По следам наших выступлений