Литературная Газета, 6630 (№ 06/2018)

Она поняла упрёк и молча последовала за мужем. Ветер бил им в лица. Азербайджанец ещё помедлил, глядя, как теряются в начинающейся снежной буре два тёмных силуэта, и продолжил свой путь.

На следующее утро во дворах Белоканов были метровые сугробы. И азербайджанец сказал белоканцам, что один тлебелав с женой пошёл в горы против бури. Судя по снегу, вряд ли он дошёл до дома, скорее достанутся их трупы волкам на перевале. Узнать о его судьбе невозможно – тогда не было никакой связи гор с Цором. Оставалось дожидаться весны и открытия перевала.

Прошла зима, наступила долгожданная весна. Два джурмутца, дядя моего отца Али и его друг Шамсудин, отправились в Белоканы, чтобы забрать лошадей, оставленных там на зимовку. Почти полдня прошло, пока они добрались до перевала. Вытащили мешочек с толокном и сыром, пообедали и прилегли чуточку отдохнуть. Али почти задремал, а Шамсудин всё не мог успокоиться, время от времени с тревогой оглядывая окрестности. Вдруг он вздрогнул, оглянулся и крикнул Али:

– Ты слышал?!

– Что?

– Какой-то шум…

– Где?

– Где – не знаю, появляется и исчезает.

– Кажется, это шум куропаток, нет?

– Не знаю… нет!!! Нет!!! – крикнул он и побледнел. – Я слышу зикру, зикру это!!!

Али потом рассказывал моему отцу, а тот передал мне.

«Вокруг не было ни души. Только скалы, снег и будто из-под земли шёл голос. Мы побежали на звук. С каждым нашим шагом этот хриплый, слабый голос, читающий зикру, становился отчётливей и больше походил на человеческий. Мы обогнули обломок скалы, спустились чуть ниже и оказались перед громадным сугробом. На его белом боку темнело отверстие. Мы заглянули туда. Спиной к нам лежал человек и читал молитву. Худой, как скелет, полуживой, он читал без остановки и слегка кивал головой то в одну, то в другую сторону.

– Ле-е!!! – крикнул я.

Лежащий не повернулся. Я запрыгнул внутрь и шлёпнул его по плечу. Он вздрогнул, медленно, тяжело повернулся и тут же закрыл глаза от резкого солнца. Его лицо бледное, заросшее бородой, было таким измождённым, что глаза казались огромными. Он всё время мелко дрожал и не мог говорить. Я схватил его под мышки, вытянул наружу и потащил по снегу дальше от сугроба, на солнце.

– А с ней что будем делать? – спросил меня Шамсудин.

– С кем это, с ней? – спросил я.

– Ты там женщину не увидел? Она мертва, – сказал Шамсудин.

Я кинулся обратно, и только тогда почувствовал сладковатый трупный запах. Она лежала в уголке снежной пещеры. Недалеко от неё, там, где лежал мужчина, был почти пустой мешок. Когда я поднял его, оттуда высыпалась горстка кукурузной муки…

Они с женой вырыли эту нору, чтобы переждать бурю. Но, когда буря кончилась, оказалось, что перевал завалило. Не было дороги вперёд, к дому. Не было её и назад, в Белоканы. Через месяц жена умерла. Пять месяцев он провёл рядом с её трупом, питаясь кукурузной мукой, которую они не донесли своим детям. Выжил.

– Я помню его, он приходил в гости к дяде Али, человеку, который нашёл его и спас ему жизнь, – рассказывал мой отец. – Мне казалось сперва, что он передвигается на корточках. Оказалось, безногий. Сначала обморожение, потом началась гангрена, пришлось ноги отрезать до бедра. «Ходил» он так: выбросит руки вперёд, обопрётся на них и подтягивает туловище с культями. Дожил почти до 70 лет».

Эту историю я рассказывал много раз и каждый понимал её по-своему.

Одни думали, что она о легендарном горце, которому хватило крепости духа, чтобы выжить в холоде, голоде, во мраке. Ни звери, ни стихия, ни голод не сумели забрать у него жизнь. Другие считали, она про то, как вера во Всевышнего и молитва спасли человека. А третьи говорили, что это всё про упрямство и гордыню. Из-за них горец не остался в Белоканах, погубил жену и сам чуть не погиб. Ещё есть такие, кто точно знает: история о том, какой тяжёлой и опасной была раньше жизнь горцев.

И они все спорят и ругаются между собой. Я тоже спорщик, но тут молчу. Если кто и знал правильный ответ, так только сам этот горец. И не тот, молодой и сильный, что шагал к перевалу, не оглядываясь на жену. А безногий старик, который каждую ночь ждал, что смерть, белая как сугроб, встанет у его постели. ¢

Цивилизация богинь

Цивилизация богиньРассказ

Спецпроекты ЛГ / Многоязыкая лира России / Проза Дагестана

Теги: Проза Дагестана

Анастасия Дзали Ани

Родилась в Грузии, живёт в Дербенте. Окончила биологический факультет ДГУ. Пишет под псевдонимом на русском языке. В 2014 году вышла первая книга «Мне снится», в 2017-м – вторая «Ловондатр – истории больше нет».

– Андрей Парамоныч, – не скрывая священного трепета в голосе, подозвал руководителя экспедиции один из лаборантов. – Взгляните, какой мы могильник откопали.

– Да-да, – немедленно откликнулся академик Смирнов, отрываясь от разглядывания раскопа Николая Спиритского. – Что там у вас?

– Женская могила, но какая! Очевидно, женщины в этой цивилизации занимали доминирующее положение. Посмотрите.

– Ну что ж, посмотрим. Николай, идёмте.