Литературная премия (СИ)

Сложив ручонки поверх лежавшей на коленях дорожной компьютерной сумки, я сидел тихо и смирно. Что на меня, можно сказать, не похоже. Жена и доченька обычно умоляли молчать в незнакомых местах. Они наставляли: «Даже если из-за отсутствия человеческой речи тебе кажется, что мы одни, всё равно молчи и веди себя прилично». А мне всегда думалось, что если моего слуха не достигают голоса и шорох телодвижений, значит, посторонних рядом нет. И эта ошибочная уверенность довольно часто приводила к конфузам. Но на сей раз, согласно девчачьей инструкции, сидел себе спокойно и думал: «Где тебя, Слава, в твои 52 только не носило, но в минкультуре ты еще не бывал». В то же время Елена писала заявление от моего имени (так бывает у нас регулярно, ведь из-за нулевого зрения на меня надежды мало, но расписываюсь всегда сам). Выводила она своим аккуратным почерком буквы, шурша бумагой в тихом и, как ни странно, прокуренном кабинете, и всячески скрывала недвусмысленную улыбку по поводу документа. А документ гласил, в частности: «... известному и заслуженному деятелю культуры...».

Лена писала и думала: «Ну, Климов, теперь ты почти что ЗАСРАКУЛЬ». То есть, Заслуженный работник культуры. Выйдя на свежий уличный воздух, поделившись друг с другом мыслями и новыми ощущениями, мы рассмеялись.

...В пятничный полдень той же недели мы сидели в актовом зале министерства и ждали начала торжественной церемонии. Мои душевные переживания были разнообразными, но доминировало одно – чувство стреляного воробья в стае важных голубей. Организаторы заботливо устроили нас в первом ряду. По левую руку от меня сидел Николай Борисенко, помощник губернатора по делам ветеранов. Справа важно сопел писатель со стажем (как выяснится позже). За спиной, в третьем ряду, расположилась группа поддержки: поэт Николай и прозаик Галина Тузы и, естественно, Елена с профессиональным фотоаппаратом «Никон» в руках. Она с давних времён, ещё с начала нашей супружеской жизни, столкнувшись с навязчивой бестактностью журналистов, старалась избегать общения со СМИ и фотографировала все сама.

Доченька Анастасия отсутствовала. После болезни ей приходилось, помимо текущих лекций, сдавать «ушки», что на студенческом сленге означает «уважительные пропуски». Некоторые из преподов юрфака Северо-Кавказского универа считали, что больничный – это не уважительная причина. Возникал вопрос, а зачем тогда он нужен, этот больничный? Надо было идти на учебу и заразить всех инфекционным заболеванием.

...В небольшом уютном зале тихо играла оркестровая музыка. Я сидел в тёмно-синем костюме и медленно закипал. Мою шею сдавливал воротник нежно-фиолетовой сорочки, плюс еще и подарок наших друзей Андреевых, – серебристый, в мелкую крапинку германский галстук (будь он неладен). В левое ухо, совсем некстати, бубнил Борисенко: «Ты почему орден не надел?». «А ты говорил, что так надо?». «Мог бы сам догадаться». «Сюда-то зачем?». «Вот как раз сюда и надо. Пусть знают, что мы не только солдаты, но и писатели». «Ну, ты-то к светскому обществу не примазывайся, солдафон». «Да пошёл ты...», – улыбаясь, ответил он. «Вы, Иваныч, в чиновничьих кругах – человек уважаемый, но, как известно, мне пофиг, и послать могу куда дальше твоего. Сиди да помалкивай и не делай мозги. Ты здесь всего лишь как сопровождающий».

...Музыка наконец стихла, и, прервав нашу вполне обычную по стилю беседу, задержавшись минут так на десять, торжественная встреча началась. Министр культуры Татьяна Лихачёва, произнеся вступительную речь, сразу назвала мою фамилию. Сцена и, соответственно, ступеньки к ней отсутствовали, поэтому мы с Борисенко быстро и беспрепятственно оказались в центре внимания. Прозвучало ожидаемое: «Награждается! Дипломом лауреата Премии губернатора Ставропольского края известным деятелям культуры и искусства края за 2018 год в области литературы имени А.Т. Губина Климов Вячеслав Анатольевич за книгу «Сон весёлого солдата».