Литературное наследие

Загибает гребень у волны,
Обнажает винт до половины,
И свистящей скорости полны
Ветра загремевшие лавины.

Но котлы, накапливая бег,

Ускоряют мерный натиск поршней,
И моряк, спокойный человек,
Зорко щурится из-под пригоршни.

Если ветер лодку оторвал,

Если вал обрушился и вздыбил,
Опускает руку на штурвал
Воля, рассекающая гибель.

ЯЗЫКОВ

Измученный одышкой, хмур и желт,
Он весь течет в своем обвислом теле.
Нет сил вздохнуть, и взор его тяжел:
Источники надежды опустели.

Томление. Теперь, когда один,

Упрямый рот расправил складку воли,
Пришла тоска, сказавши: «Господин,
Дорогой дня иди к моей неволе».

Томление! Схватясь рукой за грудь,

Он мнет похрустывающую сорочку,
И каждый вздох томителен и крут,
И каждый миг над чем-то ставит точку.

Но отошло. Освободив аркан,

Смерть отошла, и грудь отжала влагу:
Поэт вздохнул. Он жив. Звенит стакан:
«И пью рубиновую малагу!»

ЖЕРАР ДЕ НЕРВАЛЬ

«Едва ли, едва ль
Из смерти изыду!»
Жерар де Нерваль,
Влюбленный в Изиду.

Морозной зари

Последние клочья.
La rue… Tuelerie,
Бессонная ночью.

И медленный снег,

И шорох Парижа —
Как будто во сне
Под радугой рыжей.

Как будто в лесу —

Такая ж ночевка,
И за восемь су
Стальная бечевка.

Ступени. Уступ.

И сон необорон…
Слетевший на труп
Нахохленный ворон.

И хрипло воззвав

О вечном отмщеньи:
«Умри: j'ai soif!» [4]И полночь священник.

МОРСКИЕ ЧУДЕСА

Хлыстом из гибкого металла
Захлестывало далеко,
И наносило, наметало,
Натаптывало облаков.

И опрокинулось на пляжик,

И взбешенное помело
Гряду сырой и белой пряжи
На водоросли намело…

На отмели, где в знойной лени

Томились женщины с утра,
Ложились, как хвосты тюленьи,
Волн вывернутые веера.

А у кабинок, голубые

Огни затеплив на челе,
Перекликались водяные,
Укладываясь на ночлег.

И, отряхая шерсть от пены

(Пофыркивала темнота),
Они обнюхивали стены,
Где прикасалась нагота.

Их ноздри втягивали запах

Скамьи, сырого лишая…
На перепончатых их лапах
Белела рыбья чешуя.

И засыпали, с грудой схожи

Водою обтекавших глыб,
Но женщины им снились тоже,
Похожие на белых рыб.

А утром знойно пахло мятой

Над успокоенной водой,
Казавшейся слегка измятой,
Вдали разорванной слюдой.

И воздух был хрустящ и хрупок,

И сквозь его стеклянный слой —
Дождем чешуек и скорлупок
К воде просеивался зной.

Казалось, солнце, сбросив шляпу,

Трясет кудрями, зной — лузга,
А море, как собака лапу,
Зализывало берега.

БЕССОННИЦЕ