Литературные тайны Петербурга. Писатели, судьбы, книги

Детство Рубцов провел в детдоме, хлебнул лиха. Еще шла война, было трудное и голодное время. Детям давали тарелку жидкого супа и кусочек хлеба в 50 граммов в день. Но учился Коля отлично, был, по воспоминаниям друзей, мальчиком ласковым и ранимым. С нетерпением ждал, когда вернется с фронта отец, но этим надеждам не суждено было сбыться. Отец вернулся, но женился на другой женщине, а о сыне забыл. Николай окончил семь классов, потом учился в лесотехническом техникуме. Работал кочегаром, разнорабочим. Потом служил на Северном флоте матросом. После демобилизации жил в Ленинграде. Снова работал слесарем, шлихтовщиком на Кировском заводе. Но уже тогда начал активно писать стихи, занимался в литобъединении «Нарвская застава», выпустил первый машинописный сборник. Впрочем, свое первое стихотворение он написал еще в тот день, когда умерла его мать.

В 1962 году поступил в Москве в Литературный институт и вскоре стал известен в среде столичных поэтов. Из института его три раза выгоняли, говорили, что за «пьяные дебоши и скандалы в общественных местах», но потом снова восстанавливали. Оказывалось, что он был не так уж и виноват. Поэтому закончил он институт только в 1969 году и тогда же получил первую в свою жизни однокомнатную квартиру. Один за другим выходят его замечательные стихи, из которых процитируем знаменитое «Тихая моя родина!»:

Тихая моя родина!
Ивы, река, соловьи…
Мать моя здесь похоронена
В детские годы мои.
– Где тут погост? Вы не видели?
Сам я найти не могу. —
Тихо ответили жители:
– Это на том берегу.
Там, где я плавал за рыбами,
Сено гребут в сеновал:
Между речными изгибами
Вырыли люди канал.
Тина теперь и болотина
Там, где купаться любил…
Тихая моя родина,
Я ничего не забыл.
Новый забор перед школою,
Тот же зеленый простор.
Словно ворона веселая,
Сяду опять на забор!
Школа моя деревянная!
Время придет уезжать —
Речка за мною туманная
Будет бежать и бежать.
С каждой избою и тучею,
С громом, готовым упасть,
Чувствую самую жгучую,
Самую смертную связь.

Рубцов умер, когда ему было всего 35 лет. Он не оставил воспоминаний, не тянулся к славе, не старался стать известным, не рвался на эстрадные подмостки. На телевидении не сохранилось ни одного кадра с его изображением. Он не вписывался в московские модные окололитературные тусовки, где тогда гремела шумная слава Вознесенского, Рождественского и Евтушенко.

Наследник Есенина

Современники вспоминают, что через год после его гибели в Литературном институте, о «тихой лирике» Рубцова говорили больше, чем о каком-либо другом поэте, считая его наследником Есенина. Поэтом, который возвращает русскую поэзию на ее традиционный путь на фоне поддерживаемого властями господства коммунистического рифмоплетства насчет «Братской ГЭС», “комиссаров в пыльных шлемах» и «стихов о Ленине». Позднее выяснилось, что в этом тогдашние кумиры лукавили, а строчили угодные властям стихи, рассматривая свое ремесло просто как кормушку.

Родом из деревни, Рубцов был человеком мистического склада, верил во всякого рода предсказанья, приметы, знал много историй «про нечистую силу», которые любил рассказывать по ночам соседям по комнате в общежитии Литературного института, сам любил погадать. Однажды, как вспоминали его друзья, Рубцов решил погадать «на судьбу». Вырезал из бумаги три самолетика, на каждом написал имя каждого из присутствовавших и запустил их в окно. Первые два самолета, плавно спланировав, опустились на снег. А когда он запустил третий самолетик, на котором было его собственное имя, невесть откуда взявшийся порыв ветра подхватил его и резко швырнул вниз. Увидев это, Рубцов потемнел лицом и закрыл окно.

После окончания Литературного института в 1969 году его приняли в штат газеты «Вологодский комсомолец». Жил поэт бедно. У него не было никакого имущества, как вспоминали знакомые – «одна только прожженная простыня и рваное одеяло». В это же время в его жизни появилась женщина – Людмила Дербина, поклонница его стихов, которая приехала за Рубцовым в Вологду.

Характеры и у поэта, и у его музы были трудные, они часто ссорились. Однако решили пожениться, регистрацию брака назначили на 19 января 1971 года. На улице было холодно, стояли крещенские морозы. Накануне молодые зашли на вечеринку к друзьям, и там разыгралась трагедия.

«В минуты музыки печальной…»