Литературные тайны Петербурга. Писатели, судьбы, книги

Став депутатом Верховного Совета многим помогала. Прекрасно пела, ее даже приглашали на профессиональную сцену. Однажды во время научной командировки в ФРГ, организаторы научного конгресса в Мюнхене устроили вечеринку, на которой собравшимся полагалось что-нибудь спеть. Советская делегация, ожидавшая в те времена провокаций и повсюду видевшая «шпионов», была в растерянности. Неожиданно на сцену вышла Наталья Петровна и, подойдя к оркестру, концертным голосом запела «Катюшу». Зал буквально взревел от восторга.

Но и после научных успехов ее жизненный путь отнюдь не был усыпан розами. Когда СССР распадался, наука оказалась в трудном положении, институты оказались без финансирования, ученые впали в нищету. Бехтереву жестоко травили, ее любимая ученица вывешивала плакаты: «Медвеску-Бех-тереску ждет участь Чаушеску!», намекая на расстрел румынского диктатора (Медведев была фамилия ее мужа). Наталью Петровну обвиняли в убийстве своего мужа, а ее сын от второго мужа покончил жизнь самоубийством. Все это не сломило ученую, Бехтеревой упорно продолжала свой путь в науке и до последних дней успешно руководила институтом.

Последний разговор

Получилось так, что я был одним из последних, кто говорил с нею перед смертью. Я позвонил Наталье Петровне по телефону накануне того дня, когда ее отправили в больницу, откуда она уже больше не вышла. Речь шла об одном тяжело больном греческом мальчике. Его родители безрезультатно объехали весь мир, и надежда осталась только на Россию, где, как они слышали, живет удивительный врач, нейрохирург с мировым именем, который сможет помочь – Наталья Бехтерева.

– Конечно, конечно, – охотно согласилась заняться ребенком Валентина Петровна, – привозите документы, посмотрим, что можно сделать.

Договорились о встрече и, заодно (таков уж наш брат, журналист!), я попросил академика еще и об интервью.

– А на какую тему? – поинтересовалась Наталья Петровна.

– А о том, есть ли жизнь после смерти, – объяснил я, не подозревая, что очень скоро моя собеседница будет решать эту проблему уже совсем в «другом измерении».

– Ну, уж вы из меня ведьму-то не делайте! – засмеялась Наталья Петровна и тут же согласилась: – Ну, ладно, приходите. Я вам свою книгу подарю: «Магия мозга и лабиринты жизни». Увы, на другой день, когда я позвонил ей на квартиру, мне сказали, что Наталью Петровну только что увезли в больницу…

С академиком Бехтеревой я познакомился в Греции, куда она приезжала в командировку. Мы долго гуляли с ней по афинской Плаке, посидели в кафе. Говорили о многом. Вспомнили, конечно, ее знаменитого деда – легендарного физиолога Владимира Бехтерева. Его загадочную смерть (есть подозрение, что великого ученого отравили по приказу Сталина), работы по изучению психологии толпы, возможную причастность к секретным попыткам создания в СССР «идеологического оружия».

– А вы думаете просто, иметь такого именитого предка? – спросили Наталья Петровна. – У меня в кабинете долгое время не было его портрета. Я не смела его повесить, считала, что это – недостойно. Повесила только тогда, когда меня избрали в Академию. Кстати, она была уверена, что ее дед погиб не потому, что, как говорили, поставил диагноз Сталину – шизофрения, а за то, что обнаружил, что Ленин умер от сифилиса головного мозга.

Жизнь после смерти

Разговор почти сразу зашел о Кашпировском – он был очень популярен в нашей стране в те годы. Наталья Петровна отозвалась о нем резко. По его мнению, в Кашпировском горит какой-то «злой огонь». То, что он делал с людьми на стадионах, сказал она, недопустимо. Он как бы упивается своей властью над людьми, унижает их, заставляет дергаться, ломать руки, ползать и т. п. Так может поступать не врач, а садист.

– Ну, а телепатия, наверное, все-таки есть? Можно читать мысли на расстоянии?

– К нам в институт приходило много таких людей, мы их обследовали, но ничего не подтвердилось. Однако известно, что матери иногда на большом расстоянии чувствуют, что с их детьми происходит что-то трагическое. А вообще должна сказать, что обществу не выгодно чтение мыслей других. Если бы все могли это делать, жизнь в социуме стала бы невозможной.

– А есть ли жизнь «там», за гробом? Ведь вы долгое время работали в реанимации… Что там вам рассказывали?

– Много фактов доказывает, что тот мир есть. Певец Сергей Захаров, который пережил клиническую смерть, например, рассказал потом, что в этот момент все видел и слышал как бы со стороны. Все, о чем говорили врачи, что происходило операционной и т. п. С тех пор он перестал бояться смерти.

У меня самой, продолжала Наталья Петровна, был в жизни период, когда я разговаривала с умершим мужем. Как это было, она подробно описывает в своей книге в главе под характерным названием «Зазеркалье». По ее словам, после смерти мужа, которая ее потрясла, она находилась в особом состоянии, в котором человек «начинает слышать, обонять, видеть, ощущать то, что было закрыто для него ранее и чаще всего, если специально не поддерживать этого, закроется для него потом».