Литературный агент

— Да нечего там особо освещать. Эпизод

проходной. Разговор, точнее, спор шел о восприятии Евангелия: чувственном и аскетическом. Тут Юлик и подключился, обозвал Рафаэля жеребцом — абсурдист был в крепком градусе.

— Кто?

— Так он себя называет — «абсурдист» — концептуально. Ну, подсел к нам, высказался и ушел опять в свою компанию.

— Что за компания?

— Человек пять-шесть, такие шумные, наэлектризованные, сидели в другом углу. Запомнились две экстравагантные девушки, полуголые, яркие, как птички.

— Птички с панели?

— По-моему, классом повыше. Какие-нибудь старлетки из мира моды, эстрады… Лицо одной как будто знакомо, не лично, а может, по ящику видел.

— Когда это происходило?

— Давно… — я задумался. — В среду! А кажется, столько времени протекло. Да, на другой день нас с Юлой понесло в Чистый Ключ. В тот лес, в тот жуткий дом, который она у бабы Яги снимала.

— Не она снимала, — сообщил следователь.

— Не она?.. Я думал, там ее близкие рядом…

Старик покивал.

— Наверное, это тоже сыграло свою роль.

— Вам известно то, что неизвестно мне!

— Так и должно быть. Интуиция, — старик подмигнул («Господи, только б его не заменили!»), заглянул в свой листок: — Кто у нас еще остался? Вагнер одобрял, Покровский обличал, Страстов восхищался…

— Да! — вспомнил я. — По слухам, у фотокора была любовная связь с Юлией, а в четверг он сделал предложение ее сестре.

— Ага, еще один мотив обозначился: литературный, денежный, любовный… А что связывало вас с нею, я так и не понял.

— Я ее жалел.

— Это чувство тоже может далеко завести. Так что расслабляться не советую, пока все против вас. Почему вы сразу не обратились к нам?

— Мне не хватило мужества.

Быстров кивнул, взял трубку вновь ожившего телефона, послушал, приказал: «А везите его сюда!»

Убийца

— Я лично Марину Мораву никогда не видел, но наслышан, как и все в нашем районе. Известная знахарка. Тещу мою покойную лечила от гнойной ангины.

— Ну и как, вылечила?

— Горло вылечила. А гнойники перешли в нос, начался гайморит.

— Правильно. Главное — источник энергии. Те, кто взаимодействуют с духами тьмы, только переносят заразу на другой орган, на другого человека или животное. По-настоящему исцеляют святые.

— В чертовщине я не разбираюсь, — сообщил Быстров, — но с делами тьмы, уголовными то есть, взаимодействую. После войны Морава привлекалась за подпольные аборты, но доказать ничего не удалось. При прежнем режиме она работала подпольно, теперь же и подавно — народный целитель!

— Она лечит внушением, гипнозом или травами?

— Думаю, и то, и другое… Бальзамы — так она свое зелье называет — тут, почитай, в каждом доме. Это первый с нею, не считая абортов, явный такой скандал. Теперь мы ее прижмем.

— Столетнюю старуху?

— Не по адресу проявляете гуманизм, гражданин Черкасов. Ладно, вернемся в чертову хижину. — Следователь заглянул в листок. — Старцева-Глан заявила, что вас ждут какие-то испытания. В тот вечер «опекун» ее звонил на мобильник?

— При мне нет. Думаю, «опекун», как вы удачно выразились, подготовил все к условленной встрече — свечка, вино — услышал наши голоса на подходе и спрятался. Фраза про «испытания» была произнесена с презрительной издевкой, но девочка, к сожалению, не принимала его всерьез… словно дразнила. Тайком сняла крюк с двери и открыла погреб. А когда я хотел занавесить окно, Юла засмеялась злорадно: «Здесь кругом лес, мы в лесу!»

— Жертва спровоцировала убийцу… — следователь покачал головой в раздумье. — Но если ваш внезапный сон вызвало снотворное — его подсыпали в вино заранее. Так что речь идет, скорее, о предумышленном убийстве, которое, как следует из ваших показаний, хотели свалить на вас. Красть труп преступнику было незачем.

— Но если Марина Морава обладает мощными парапсихологическими способностями…

— Ну и что тогда? Труп встал и пошел?

— Да вот я все думаю про того оборотня в окошке. Жуткий и прекрасный одновременно…

Быстров перебил:

— Про мистику эту я уже от вас слышал. Вы уверены, это не галлюцинация после зелья в вине?

— Возможна и галлюцинация. Я был в шоковом состоянии, и голос мне слышался: «мор» или «умер» — одно слово повторялось как будто бесконечно. Это проделки вашей местной ведьмы.

— Или вашей столичной штучки, — старик усмехнулся, — или уже мировой? Скажите пожалуйста, девчонка в двадцать один год!..

— Сюжет в духе Юлии Глан — про оборотня! — подхватил я в тон. — Девчонка превращается в старуху, старуха в девчонку… Словом, доктор Джекил и его кошмарный двойник мистер Хайд.

— Американские маньяки? — поморщился Степан Сергеевич. — До того достали по телевизору…

— Это знаменитый английский роман. Доктор лечит, а его двойник совершает по ночам жестокие убийства. Кстати, зачатки раздвоения личности, мне кажется, есть в творчестве Юлии.

— Час от часу не легче! Симптомы тяжелые, от душевнобольной можно и впрямь ожидать любых проделок.

— Проделки? Она убита! Когда я вынул нож из раны, кровь хлынула потоком… Вот вы проверьте мои джинсы и свитер!