Литературоведческий журнал №36 / 2015

Смотрите на портрет. И вот на этот.
Изображения обоих братьев…
Что за изящество, смотрите: кудри
Гипериона и Юпитера чело;
Взор Марса, чтоб повелевать, грозить;
Меркурий статью – словно легкий вестник
Слетел на холм, целующийся с небом;
Действительно, собранье лучших черт,
Ведь каждый бог свою печать поставил,
Чтоб миру гарантировать: вот муж,
Супруг ваш бывший. А теперь смотрите.
Супруг ваш новый: будто плесень села
На светлый образ брата. Где глаза?
Спуститься с этих солнечных вершин
За кормом на болото? Где глаза?
Тут нет любви в помине; в ваши годы
Волнение в крови укрощено,
Любовь покорно ждет оценки: что за мысль
Сюда шагнуть отсюда? Смысл-то здравый
В движеньях у вас есть; но разум ваш
В апоплексию впал: безумный так
Не ошибется. В исступленье полном
Нельзя не сохранить способность видеть
Такую разницу! Что это был за дьявол,
Что в жмурки вас обжулил? Осязанье
Вслепую даже; зрение одно,
Без рук и зренья слух, иль обонянье –
Малейшая способность к восприятью
Не обманула б. Стыд, где твой румянец?
Мятежный ад!
Раз можешь бунтовать в костях вдовы,
То пылкость юная пусть чистоту, как воск,
В огне спалит. Превозноси бесстыдство!
Когда навязчивая так безмерна страсть,
То и мороз способен припекать,
Ведь разум – сводник у желанья.

Гамлет обвиняет так бурно, что уже Призраку приходится защищать свою бывшую жену (3.4.114–119). Но даже после ухода Призрака уже в самом конце сцены Гамлет опять иронически отыгрывает свои ревнивые мечты (3.4.188–197):

Позвольте выскочке вас снова искушать;
Трепать за щечку, звать развязно мышкой;
За парочку весомых поцелуев,
За щекотанье шеи помогите
Свести в конце концов концы с концами,
Пусть знает он: я не сошел с ума,
А лишь безумно ловок. Королеве
Прекрасной, мудро-сдержанной не скрыть
От жабы сей, летучей мыши, от кота
Такую новость!..

Не забудем также, что именно разгоревшаяся ревность подвигла Гамлета заколоть спрятавшегося за ковром, как он предполагал, соперника отца («это что, король?», 3.4.27).

В четвертом акте ревность подвигает Гамлета на насмешки над королем, которого он в конце концов называет «матерью».

В пятом акте ревность Гамлета уже проявляется непосредственно, он ревнует Лаэрта к Офелии (5.1.278–281):

Любил Офелию я: сорок тысяч братьев
Свою любовь сложив, со мной не в силах
Сравниться.

И, наконец, в последнем явлении трагедии Гамлет снова фиксирует свою ревнивую претензию королю: «развратил мне мать», а вскоре и убивает Клавдия с мотивировкой «за мать» (5.2.327–328, 341–344)!

Королева

Нет, нет, питье… О дорогой мой Гамлет…
Питье, питье! Меня им отравили!

…….

Гамлет

Проклятый Даний! Ты, король инцеста,
Вот, выпей порцию. Твой жемчуг здесь?
За матерью последуй.