Литерный поезд генералиссимуса

Связь оборвалась. Генерал-майор положил трубку, не попрощавшись. Только сейчас старший лейтенант заметил, что разговор дался полковнику непросто: шея побагровела, на лбу, собравшемся в грубые волнистые складки, выступили крупные капли пота. Характер у Зеленина был крутой, что полковник не однажды прочувствовал на собственной холке.

– Разговор слышал?

– Так точно!

– И чего ты здесь сидишь? – с некоторым укором произнес Мишин. – Лови диверсанта и докладывай мне о каждом своем шаге.

– Есть докладывать о каждом шаге! – произнес Романцев.

– И еще вот что… тут капитан Марков из Особого отдела на тебя рапорт накатал, требует серьезного разбирательства.

Тимофей Романцев невольно похолодел и уверенно заговорил:

– Капитан Марков превысил свои полномочия, мне пришлось его одернуть.

– Да знаю я все это, не первый раз он подобные телеги пишет, – отмахнулся Валерий Николаевич. – Этот рапорт теперь у меня лежит… для изучения. Мой совет таков: будь с ним поосторожнее, скверный он человечишко… Я вот тебя зачем вызвал, информация совершенно секретная, полученная из Москвы. На фронт выехал товарищ Сталин, должен встретиться с командующими фронтов Соколовским и Еременко. Сейчас он подъезжает к Гжатску. Наша задача – предупредить возможные провокации, не исключено, что о его появлении известно диверсантам… Мы должны быть готовы ко всему. Выезжай со своей группой в Гжатск и постарайся, насколько это возможно, быть рядом. Докладывай мне обо всем.

– Есть докладывать обо всем! Разрешите идти? – бодро сказал Романцев.

– Ступай! И будь поосторожнее.

– Есть быть поосторожнее, – расслабившись, проговорил Тимофей и немедленно вышел из кабинета.

Гроза прошла стороной.

Глава 12 2 августа. Гжатск. Сталинская охрана

Сиплый гудок известил об отходе спецпоезда, из паровозной трубы ударила плотная струя дыма; тяжелые колеса, простучав на стыках, неспешно тронулись в дорогу.

Охрана Сталина, одетая для конспирации в форму железнодорожников, уже закрывала двери, как вдруг со стороны платформы послышался громкий крик:

– Стойте, не закрывайте!!

Уцепившись за поручни, на подножку поезда вскочил молодой мужчина лет двадцати двух и попытался протиснуться в закрывающуюся дверь. Струя черного дыма, сбиваемая усиливающимся ветром, понемногу рассеивалась, закрывая гарью отходивший состав.

– Прыгай отсюда! – попытался охранник столкнуть вскочившего на подножку мужчину. – Кому сказано, вали отсюда!!

– Да вы сдурели, что ли?! – запротестовал парень. – Какой такой прыгать?! Открывайте дверь! Кто вы такие? Я жаловаться будут!

– Ах, жаловаться! – попытался охранник оторвать его ладони от поручней.

Уцепившись за поручни, парень держался крепко, пытался плечом протолкнуть вовнутрь металлическую дверь.

– Мы тебе покажем, что значит жаловаться!

Неожиданно дверь приоткрылась и в проеме показался еще один мужчина, также одетый в железнодорожную форму, с хмурым волевым лицом.

– Что здесь происходит? – заглушая грохотание вагона, спросил он.

– Задержали нарушителя. Несмотря на все наши предупреждения, он попытался проникнуть на запрещенный объект. Мы подозреваем, что это немецкий агент!

– Что?! Какой еще немецкий агент?! – возмутился парень.

– Втащите его в тамбур! – распорядился мужчина с властным лицом. Крупные черты лица сложились в грубые складки. – Разберемся!

Нарушителя в две пары рук втащили в тамбур. Сильно ударившись коленями о металлические ступени, он невольно застонал. Нарушителя оторвали от пола и бросили в угол тамбура.

– Поднять террориста, – распорядился все тот же властный человек. – Еще и форму надел!

Дверь с громким стуком закрылась, в тамбуре стало тише. Через бронированную дверцу слабо пробивался грохот металлических колес.

Террориста подняли на ноги. Казенный материал, запросив милости, затрещал.

– Кто таков?

Парень попытался вырваться. Не получилось: его плечи держали две пары сильных рук.

– Я помощник машиниста. А вот вы кто такие? Что-то я вас раньше здесь не видел.

Неожиданно дверь отворилась, и в тамбур, сжимая в правой руке трубку, вышел Сталин.

– Что здесь происходит, товарищи? – удивленно спросил Верховный главнокомандующий. – Неужели деретесь? Как мальчишки! Ай, как нехорошо… Ведь вроде бы взрослые люди, чего же это вы не поделили?

– Поймали диверсанта, товарищ Сталин, – произнес старший, вот только голос его в этот раз звучал не столь убедительно, как несколько минут назад.

– Немецкого? – с интересом посмотрел Сталин на задержанного.

– Какой же я диверсант?! – выкрикнул в сердцах задержанный. – Я работаю в этом поезде… Помощник машиниста. А вот эти, – указал он на стоявших рядом мужчин, – пытались сбросить меня с вагона прямо на ходу!

– Ай, как нехорошо, значит, ты помощник машиниста?

– Да… Уже два года при этом паровозе.

– А кто в поезде машинист? – спросил Сталин, пыхнув облачком дыма.

– Дядя Петя… Товарищ Виновский.

– Позовите кого-нибудь из команды, пусть на него посмотрят. Работает он здесь или нет, – улыбнулся Сталин.