Литовско-Русское государство в XIII—XVI вв.

Таково было положение литовской Руси, когда 17 июня 1501 г. умер король Ян-Альбрехт и снова встал вопрос о польско-литовских отношениях. На Петроковском сейме королевства Польского появились литовские послы («nuntii et oratores» великого князя Александра и всех великого княжества Литовского светских и духовных прелатов, баронов, панов, рыцарей и шляхты) и обменялись с польской радой документами 3 октября 1501 г., содержание которых обыкновенно называют «прелиминариями унии»^{122}.

Тут обе стороны объявляют во всеобщее сведение, что «licet veteres fuerint inscriptiones amicitiae et foedera…»[115], полезные и для королевства Польского и для великого княжества Литовского, «tamen cum aliquid videretur in eis contineri ab optima et sincera fraternitatis fiducia discrepans»[116], то поэтому «ob solidiorem communis et mutuae caritatis fraternae connexionem perpetuam, dominiorum defensionem communem»[117] решили «veteras ipsas confederations innovare et moderare… sub articulis infra scriptis: primum quod Regnum Poloniae et Magnum Ducatum Lithvaniae uniantur et conglutinentur in unum et indivisum ac indifferens corpus ut sit una gens, unus populus, una fraternitas et communia consilia; eidem que corpori perpetuo unum caput, unus rex, unusque dominus… vocis communibus eligatur»[118]. Выбирают «presentes et ad electionem convenientes»[119], притом так, что избрание «absentium obstantia… non impediatur»[120].

Нельзя не отметить этой оговорки как свидетельства, насколько еще неясна была в ту эпоху идея представительства. Акт избрания («decretum electionis») будет храниться в Польше.

В избирательном собрании все обладающие епископским, воеводским и кастелянским достоинством («episcopali, palatina, castellanea dignitate») литовцы будут заседать и голосовать «modo et ordine, quo consulent consiliarii regni[121]. Таков состав собрания: соединение двух рад.

Далее речь идет о разрешении всех вопросов государственной жизни «communi consilio»[122], причем «nos, utriusque dominii Prelati et Barones»[123], обязуются «invicem»[124] помогать всеми силами, «prospera et adversa tanquam communia reputantes»[125].

Устанавливается единство монеты. Договоры с иностранными государствами соблюдаются, поскольку не противоречат интересам другой стороны. Новые члены рады и должностные лица присягают в верности королю и соблюдении взаимных записей. Коменданты военных округов и крепостей клянутся никому их не передавать, «nisi Regi electo et coronato»[126]. Все это соглашение должно быть подтверждено «juramentis et inscriptionibus», «per singulos, consiliarios atque barones et ex nobilitate precipuos»[127] великого князя литовского, в чем клянутся и присутствующие послы и советники великого князя литовского и дадут в том записи за своими печатями, «quod sub tempore per universos prelatos, barones, nobiles et bojaros Lithva-niae firmabuntur»[128], и притом буквально: «literis… cavendo»[129]. Вот эта клаузула и придает всему документу характер прелиминарного договора.

Далее оговорка, что обе стороны друг другу ручаются, что «regia majestas»[130] сохранит все права и преимущества, порядки и законы. И каждый король, вновь избранный, будет подтверждать все права королевства Польского и великого княжества Литовского «sub uno contextu»[131], причем и все установленное выше будет подтверждаться присягою «tam consiliariorum modernorum, quod futurorum, etiam capitaneorum atque horum, qui ex nobilitate ad praestanda juramenta veniant»[132]. И никогда никто с той или другой стороны не должен стремиться к нарушению этих соглашений, к расчленению этого «incliti unius corporis praesentibus uniti, compacti et conglutinati»[133]. Кончаются документы обещанием подписавших польских и литовских панов стремиться всеми силами к осуществлению, укреплению и развитию заключенной унии^{123}.

Прелиминарное соглашение требовало подтверждения унии общим литовско-русским сеймом. Но обстоятельства военного времени не дали возможности исполнить обещание. Александр поспешил в Польшу, чтобы утвердиться в королевской власти, и 23 октября принял и подтвердил присягою акт унии, составленный согласно с прелиминарным соглашением, только с теми панами, которые находились при нем. Этот акт унии и носит характер ратификации со стороны Александра состоявшегося соглашения. Притом Александр обещал привести «omnes Prelatos, Duces, Barones, Nobiles, Proceres et communitates nobiliores nostri Ducatus Lithvaniae», «ut omnia in praesentibus nostris Uteris et praeinsertis articulis contenta acceptant, approbant, ratificant et confirmant»[134].