Литовско-Русское государство в XIII—XVI вв.

Так, Иван требовал, чтобы дочери его «поставили церковь греческого закона на переходах подле ее хором», т. е. дворцовую. Александр возражал, что «князья наши и паны, вся земля имеют право и записи на предков нашиих, отца нашего и нас самих, а в правах написано, что церквей греческого закона больше не прибавлять, так нам этих прав рушить не годится». А княгине-де близко ходить и в городскую церковь^{119}. Иван стремился сохранить при Елене окружение русского двора — московских бояр и детей боярских; Александр торопил московскую свиту Елены отъездом, предпочитая окружить свою княгиню своими людьми своей веры; Иван стремился поставить Александра в зависимость от своей политики по отношению к Крыму и Молдавии, пользуясь дружбой своей с Менгли-Гиреем и Стефаном-воеводой для давления на Литву, и вмешивался даже во внутренние отношения литовской Руси, протестуя против проекта выделить Киев и другие города в управление младшему Казимировичу, Сигизмунду, и т. п.

Все это осложнялось пограничными спорами — захватом отдельных волостей после мира 1499 г. на московскую сторону и препирательством из-за требования Ивана, чтобы виленское правительство титуловало его великим князем «всея Руси», в чем выражалась целая, далеко смотрящая политическая программа. Сношения с дочерью служили для Ивана путем разведок о внутренних делах великого княжества Литовского, о внешних его отношениях, о силах, какими оно располагает на случай столкновения с Москвой, а розмирье между Москвой и Литвой быстро созревало и разразилось к 1500 г. Рост московского могущества, широкий размах политики Ивана III усиливали давнее влияние московского центра на русско-литовские отношения, особенно в межеумочной по политическому и государственно-правовому положению области Чернигово-Северской.

Для колебавшихся между Москвой и Литвой владетелей удельных княжеств в этой области московское притяжение становилось почти непреодолимым как тем давлением, какое Москва оказывала в пограничных отношениях, так и теми выгодами, какие связывались со службой московскому государю. Ведь каким-нибудь Вельским закрыты были пути к большой политической карьере в Литве в силу католического склада всей придворной среды, а Москва, принимая их, ставила сразу в первые ряды влиятельных сил большого государства.

В начале 1500 г. приехал в Москву князь С. Ив. Вельский бить челом великому князю, «чтоб пожаловал, принял его в службу и с отчиною», ссылаясь на то, что «терпят они в Литве большую нужду за греческий закон». Эта мотивировка вызывала сомнения в нашей исторической литературе. М.К. Любавский, разбирая данные pro и contra, приходит к заключению, которое мне уже приходилось цитировать:

«нет сомнения, что принуждения к латинству не было, но была попытка склонить к унии с Римом, к признанию папы главою церкви согласно определению Флорентийского собора, и притом попытка, отличавшаяся настойчивостью и требовательностью»^{120}.

Эта попытка мало нам известна, но факт подтверждается данными, собранными в IX томе «Истории русской церкви» Макария, особенно показанием современника, краковского каноника Сакрани, в сочинении «Истолкователь заблуждений русской веры», Краков 1500 г. В ней видную роль сыграл смоленский владыка Иосиф, которому Александр за то обещал киевскую митрополию. В Москве же никогда не делали различия между принятием унии и переходом в католицизм. В глубь мотивов Вельского данные источников нас не вводят.

Преобладание религиозных побуждений кажется весьма сомнительным, тем более что ясна причина, почему они выдвинуты на первый план. Вот что писал, приняв Вельского с вотчиной, Иван III своему литовскому зятю: сообщая о челобитье в службу князя, Иван поясняет, что принял его с отчиною потому, что хоть в мирном договоре 1494 г. и написано впредь служебных князей с отчинами не принимать, но прежде ни от Александра, ни от его предков такого притеснения в вере не бывало. И Вельский приводит тот же аргумент в грамоте, которой слагает с себя крестное целование Александру^{121}.

Битва на Ведроше. 1500 г.

За Вельским потянули к Москве и другие — Василий Ив. Шемячич, Семен Ив. Можайский — бывшие московские беглецы — с Новгород-Северском и Рыльском, с Черниговом, Стародубом, Гомелем и Любечем. За ними — менее значительные князья — Мосальские, Хотетовские. Иван III, приняв их с вотчинами, послал войско для охраны новых приобретений и «складную грамоту» Александру.

Весною 1600 г. московские войска вступили на территорию литовской Руси, заняв ряд городов и волостей. Литовское войско было разбито 14 июля у реки Ведроши (близ Дорогобужа). Поляки были отвлечены защитой южной границы от татар и угрозой турецкой войны…

Здание Трибунала в Петрокове