Литовское государство. От возникновения в XIII веке до союза с Польшей и образования Речи Посполитой и краха под напором России в XIX веке

Первый поднял смуту Михаил Сигизмундович. Он даже составил заговор на жизнь Казимира и хотел вероломным образом убить его. Об этом рассказывают так: однажды по осени молодой литовский князь с сыном своего воспитателя Яна Гаштольда[167] Андреем отправился в лес позабавиться охотою; но лишь только Казимир с своею свитою сделал несколько выстрелов по дичи, как вдруг прибежали лесные стражники и передали, что недалеко показались какие-то незнакомые всадники. Гаштольд сразу догадался, что всадники подосланы были какими-нибудь заговорщиками, чтобы схватить Казимира, а потому немедленно посадил князя на лошадь и увез в Троки. Отсюда выслана была погоня за незнакомыми людьми, их скоро настигли, частию перебили, а частию взяли в плен. От сих последних узнали, что Михаил Сигизмундович подослал их с целию овладеть князем. После этого сам старый Гаштольд отправлен был против сего князя. Но едва только он стал приближаться к Брянску, местопребыванию Михаила, как тот бежал в пределы Русского государства, откуда впоследствии перебрался в Польшу.

Вслед за Михаилом Сигизмундовичем начал крамолу Болеслав Мазовецкий. Этот последний, подстрекаемый поляками, хотел отделить от Литовского государства Брестскую область и присоединить ее к Польше. Но об этом скоро стало известно в Вильне, откуда, по распоряжению Казимира, немедленно выступил тот же Гаштольд, который ходил на Михаила Сигизмундовича, и двинулся на Болеслава; но Гаштольду не пришлось иметь дела с Болеславом, потому что и Болеслав, подобно брянскому князю, лишь только прослышал о движении на него литовской рати, как бросил город Брест, где проживал, и скрылся в Краков.

Если Казимир Ягеллович так счастливо и скоро справился с двумя вышеозначенными крамольниками, подосланными польскими панами, то не так счастливо или, по крайней мере, не так скоро пришлось литовскому князю справиться с бунтовщиками Жмуди и Смоленска, не хотевшими признать над собою власти его.

Мятеж в Жмуди и Смоленске. Жмудский народ при Ольгерде сильно был, как мы знаем, привязан к брату его Кейстуту Гедиминовичу. Любовь эта потом перешла и к сыновьям его – Витовту и Сигизмунду, а впоследствии и к внуку Кейстута – Михаилу Сигизмундовичу. Когда же был убит Сигизмунд Кейстутович и на литовский престол вступил Казимир Ягеллович, то жители Жмуди, считая его соприкосновенным сему убийству, прямо и решительно заявили, что не желают подчиниться Казимиру, как литовскому князю. Поднявши знамя бунта, они прежде всего изгнали из своей области старосту своего Кизгайлу, человека преданного Казимиру, а затем объявили своим князем Михаила Сигизмундовича и стали формировать военные отряды на помощь ему. Если бы Михаил явился в Жмудь и стал бы во главе недовольных новым князем в Литве, то сделал бы большое затруднение для сего последнего; но Михаил Сигизмундович, как мы уже видели, бежал в пределы Московского государства и этим подорвал симпатию жмудского народа к своей личности, а вместе с сим утратил надежную опору при дальнейших видах его на престол Литовского государства. Между тем такого рода обстоятельствами воспользовался Казимир: он, после бегства Михаила Сигизмундовича в пределы Московского государства, командировал в Жмудь своего воспитателя Яна Гаштольда, который вступил с представителями этой области в переговоры, сделал им некоторые уступки, как, например: назначил вместо Кизгайлы другого старосту и таким образом достиг того, что жмудины успокоились и признали своим князем Казимира Ягелловича.

Впоследствии, когда власть Казимира упрочилась в Литве, в Жмудь вернулся Кизгайло на ту же должность, на какой прежде он был.