Литовское государство. От возникновения в XIII веке до союза с Польшей и образования Речи Посполитой и краха под напором России в XIX веке

Учреждение императрицею Могилевской католической епархии сильно не понравилось Мосальскому, потому что он чрез это терял часть доходов, так как католики Белоруссии до сего времени зависели от него, но ослушаться императрицы и не назначить туда особого епископа он не осмелился, зная силу и энергический характер Екатерины II. Мосальский, по сношении с Римом, в том же году определил католическим епископом в Могилев Станислава Сестрженцевича-Богуша, известного своею ученостью. Спустя некоторое время Белорусская (Могилевская) католическая епархия сделана была архиепископиею, а потом и митрополиею, – и Сестрженцевич скоро получил сан архиепископа, а потом и митрополита.

Окончивши устройство Белоруссии в гражданском и церковном отношении, императрица Екатерина II занялась судьбою православных в самой Речи Посполитой, которые в это время подвергались там преследованию со стороны нового униатского митрополита, именно Смогоржевского.

Смогоржевский, получивши в Речи Посполитой, как мы видели, кафедру униатского митрополита и поселившись в Радомысле, стал открыто и энергически действовать в этом государстве против всего русского и православного; прежде всего этот фанатик, как только приехал в Радомысль, созвал униатский собор, на котором постановил под страхом строгой ответственности во всех униатских церквах совершать богослужение с дополнениями римско-католической обрядности, как установлено в 1720 г. на Замостском соборе; затем он разослал окружное послание ко всем духовным и гражданским лицам с требованием, чтобы они всеми силами старались об обращении православных в унию; для большего успеха Смогоржевский рекомендовал против упорных «схизматиков» употреблять силу в виде экзекуций, лишения мест, тюремных заключений и т. п. Но об этом скоро узнала русская императрица; она чрез своего уполномоченного дала ему знать, что если он не прекратит своих фанатических действий против православных, то рискует быть арестованным и в своем государстве.

Затем Екатерина II приказала образовать в Речи Посполитой особую православную епархию с отдельным епископом; цель этого была та, чтобы православные Речи Посполитой имели опору против козней Смогоржевского и ему подобных лиц. Первым епископом этой вновь образованной епархии был Виктор Садковский, – он посвящен в этот сан из архимандритов Слуцкого монастыря. Местом его пребывания императрица назначила г. Слуцк. Появление православного епископа в Польском государстве и притом в той части ее, где русско-униатское население отличалось ненавистью ко всему польско-католическому и даже своему униатскому, сильно встревожило как католические власти, так и униатские, но особенно Смогоржевского: последний больше всего опасался, как бы православный епископ не стал тайно или явно пропагандировать православие между униатами. Чтобы разузнать намерения и цели Виктора Садковского, Смогоржевский окружил его шпионами, которые доносили ему о всяком действии и поступке Садковского. Между шпионами, окружавшими Виктора, самым замечательным был суфраган униатской митрополии Ленинский. Этот шпион удачнее всех вел свое дело: он скоро сблизился с Виктором и затем вошел к нему в такое доверие, что тот по своей простоте и откровенности много открыл такого, чего не следовало бы открывать. Но, несмотря на это, опасения Смогоржевского отчасти сбылись: правда, православный епископ ни тайно, ни явно не пропагандировал своего исповедания между униатами, но сами униаты, по своему личному почину, стали тысячами обращаться к Садковскому с заявлениями о желании перейти в православие; особенно это движение в пользу православия выразилось в той части Малороссии, которая находилась в зависимости от Польши. Но, к сожалению, в сем деле сами русские явились тормозом или, лучше сказать, лица, сочувствующие унии, посредством разного рода интриг достигли того, что некоторые из представителей русского правительства в Польше, от которых зависело дать то или другое направление желанию униатов перейти в православие, повели дело так, что отбили всякую охоту в униатах возвращаться к вере своих отцов. К числу лиц, затормозивших дело обращения малорусских униатов в православие, принадлежал командир одного русского отряда, находившегося в Малороссии, генерал Шарков. Будучи женат на польке из фамилии Ледаховских, он, под влиянием жены своей, строго воспретил униатам переходить в православие, а для удержания ослушников Шарков давал польским начальствующим лицам отряды солдат. Действия свои генерал Шарков прикрывал гуманною целию: не насиловать свободу совести, так как переход униатов в православие представлялся ему как насилие со стороны православного духовенства. Тормозом к переходу униатов в православие был также и секретарь Румянцева.