Лицедеи

Стюарт увидел мать, испуганно вскрикнул и прямо по лужайке бросился ей навстречу. На Молли было строгое серое платье, но несколько ниток бус и черная шляпа с большими полями, украшенная легким шарфом, развевающимся на ветру, говорили всем и каждому, какое значение она придает этим минутам и какую важную роль отводит себе в предстоящей церемонии. Молли спускалась по лестнице, неуверенно покачиваясь на каждой ступеньке, ветер безжалостно срывал с нее шляпу, которую ей приходилось придерживать то одной, то другой рукой, отчего ремень сумочки съехал с плеча ей на шею. Но Стюарт наконец добежал до матери. На нижних ступеньках ветер оставил в покое шляпу Молли, она взяла Стюарта под руку, распрямила плечи и впервые взглянула на собравшихся.

Мужчины перестали смеяться. Грета взглянула на Молли, приподняла манжету и посмотрела на часы. Кейт Бертеншоу что-то сказал ей, и они вместе принялись разглядывать прикрепленные к венкам визитные карточки. Сидди улыбнулся и неуверенно поднял вверх свой зонт, будто хотел помахать Молли.

— Старушка Молли, — шепнула Розамонда Гермионе. — Мы всегда знали…

— Мы не знали, как это скверно, — сказала Гермиона.

— Наши шутки кажутся сейчас более осмысленными.

— Они слишком беззубы, — сказала Гермиона.

Сильвия с трудом догнала мать и Стюарта и услышала, как Молли сказала: — Я даже подумать не могла, что машина придет не вовремя.

— Здравствуй, мама.

— Сил! — Сильвия хотела поцеловать мать, но Молли отстранилась. — Мне нужно тебе кое-что сказать, Сил, и сейчас, по-моему, как раз подходящая минута и подходящее место, и я хочу сказать это тебе прямо в лицо.

— Мам, сейчас не время… — вмешался Стюарт.

— Нет, самое время, — стояла на своем Молли. — Не рассчитывай, Сил, что в одну минуту получишь то, что хочешь, даже не надейся.

— Мам, — повторил Стюарт.

Но Молли, хоть и покраснела не меньше Сильвии, уже закусила удила; она уже не могла остановиться, даже если бы захотела:

— Ты преспокойно отсутствовала двадцать лет и, если хочешь знать мое мнение, можешь отсутствовать еще двадцать. К тому времени тебе исполнится шестьдесят, верно я говорю? И не забудь про инфляцию. И не трудись мне звонить, не воображай, что мы станем подружками и будем нежничать с утра до вечера. Пошли, Стюарт.

Но Стюарт отпустил руку матери и обернулся к Сильвии: — Она не понимает, что говорит, Сил.

— Ошибаешься, — сказала Сильвия, пряча полные слез глаза. — Иди с мамой, Стюарт, может быть, тебе удастся смягчить…

Грета приняла решение внезапно. Она сошла с асфальтированной полосы и, чуть припадая на обе ноги, стремительно двинулась по лужайке навстречу Молли. Молли вновь распрямила плечи и подняла голову. Но ее лицо вдруг сморщилось, она беспомощно наклонилась и с жалобным стоном прижалась щекой к щеке Греты. Ее бусы перепутались и тихонько зазвенели, поля шляпы задрались вверх, они с Гретой обнялись, и Молли расплакалась.

Кто-то из стариков усмехнулся, кто-то пробормотал: «Будь я проклят», кто-то сказал, что такое бывает только в книжках. Кейт Бертеншоу в сопровождении откровенно ликующего Сидди поспешил к Грете и Молли и оказался около них в ту минуту, когда они разжали объятия и Молли вытирала глаза. Его приход заполнил неловкую паузу или испортил финал этой встречи — на лице Кейта Бертеншоу неожиданно появилась характерная кислая улыбка, и, вертя в руках зонтик, он решительно заявил:

— Мы встречаемся с вами не в первый раз, миссис Фиддис. И, конечно, не в последний.

— Конечно, — откликнулась Молли, робко, хотя не без кокетства, передернув плечами.

Сидди улыбался во весь рот: — Помните меня?

Молли замерла от изумления: — Сидди Дикерсон! Да пусть я…

Молли пронзительно вскрикнула, всплеснула руками и устремила взгляд на одного из стариков. Выставив вперед указательный палец, она подошла к нему вместе со Стюартом и Сидди.

— Ронни… не подсказывайте… Ронни Кармоди!

Со всех сторон послышались громкий смех и крики: «Молли!», «Молл!», «Ей-богу, это Молл!»; в ответ Молли выкрикивала: «Джефф! Джим! Пит! Олаф! Бетти!»

Стюарт, улыбаясь, стоял рядом, позабыв обо всех огорчениях. Тед выбрался из кучки обступивших его людей, встал, потирая руки, рядом со Стюартом, и они оживленно о чем-то заговорили, кивая головами. Гермиона и Розамонда молча смотрели на них. Грета вместе с Сидди и Кейтом Бертеншоу вновь отошла к своим детям и Стивену.

Сильвия осталась на лужайке в одиночестве, она первая увидела, как открылись двойные двери. Несколько мгновений старики продолжали переговариваться друг с другом. Потом один подтолкнул другого, и все, теснясь, потянулись к раскрытым дверям, снимая на ходу шляпы. Сильвия последний раз оглянулась и с удивлением увидела, что Гарри вместе с Метью Китчингом бегут по лестнице вниз. Она бросилась к Гарри, они на бегу поцеловались, а Метью подбежал к Розамонде, которая обхватила сына обеими руками.

— Метью, родной, тебя привез Гарри?

— Я добрался на общественном транспорте, — многозначительно ответил Метью.

— Гарри, дорогой, — сказала Сильвия, — подойди к Грете. Здесь важно, кто где стоит. Родные стоят в первом ряду.

— Пройди тогда вперед.