Читаем Лицей 2018. Второй выпуск полностью

— Сразу видно, что издалека, — сказал Василий, выключая свет. — Рассвета месяц ждать придется. У нас полярная ночь.

И ладно. Главное, что есть тепло и электричество.

— Странное дело, — пробормотал я. — Мне заливали, что здесь чуть ли не святой обитает. Якобы к нему за советами со всей округи стекаются.

— Вот и будешь советы раздавать, — произнес Василий сквозь сон и громко зевнул. — Свято место пусто не бывает. А пока баюшки.

<p>Номинация Поэзия</p><p>Третье место</p><p>Софья Серебрякова. Птицы и жуки</p><p><emphasis>(Цикл стихов)</emphasis></p><p>Птицы и жуки</p>изрезанный древесный кособокийнашедши столб и дав ему цвестинад крышей дома на его порогепод платьем тела на его костизапоминай себя зеленой линзойвмести тропу и ближний водоеми дачу с гулкой насекомой жизньюи коробок с еще живым жукомузор идет почти не повторяясьты помнишь то где не было тебяи всем легко когда крылатый постоялецна неумелых лапках поднимаясьвот-вот взлетит не чувствуя дождя<p>Садовник</p>садовник знает все цветы в оранжереераскладывает их на стебли и листыи головы им отделяети когда по капле жидкость выступаетто заново твердит их именаа в час другой во флигеле лежит больной и шевелит губамии это невозможно наблюдатьвот я иду он говорит вот я уже не весьно смерть моя за мной не успеваетв прохладный круг хотел бы я прилечьно снова говорю а круг уже пылаети рассыпается и зверь меня терзаетскажи мне имя но устала речья голос свой тащу спина окаменелаи кто меня в трещотку обратили тяжесть языка во мне подвесили землю подо мною наклонилты кто сидит у ночника и крылья мотыльку перебираетты пальцы чьи в пыли и темнотесмотри как я держусь льняного краяи причащен лекарственному раюкак точно и смиренно забываюмагнолия календулая о себестекло и пар соединились здесьи жесткие садовника перчатки срастаются с хитинной головойпока стоит мгновение замри и тыоно и шатко и не шаткооно внутри как бритва неопасноа кто снаружи к нам войти захочеттот не найдет нас в неподвижности увязнуви не заденет нашего стекламячом ли камнем липион азалия нерасторжимого узла не может память завязатьно лет семи я полый был и мучим жаждой был и пилс животным и землей вперегонкии набухал иссохший след и влагу с отвращеньем исторгали мой теленок подношенье отвергалперевернув наполненную кадкуа я захлебываясь как не наполнялся весьнезнание водица без осадкавозьми и взвесьтяжелый инструмент из рук упущенныйи мертвеца живот опущенныйвсе падает в испод и вспятьчто если позабуду как назватьпоймать расставленными пальцамипустые тельца их коробочки и трубкив общественном садумонета провалилась за подкладобщественный закрылся садосталось имя незабудки<p>к 31 марта</p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

Места
Места

Том «Места» продолжает серию публикаций из обширного наследия Д. А. Пригова, начатую томами «Монады», «Москва» и «Монстры». Сюда вошли произведения, в которых на первый план выходит диалектика «своего» и «чужого», локального и универсального, касающаяся различных культурных языков, пространств и форм. Ряд текстов относится к определенным культурным локусам, сложившимся в творчестве Пригова: московское Беляево, Лондон, «Запад», «Восток», пространство сновидений… Большой раздел составляют поэтические и прозаические концептуализации России и русского. В раздел «Территория языка» вошли образцы приговских экспериментов с поэтической формой. «Пушкинские места» представляют работу Пригова с пушкинским мифом, включая, в том числе, фрагменты из его «ремейка» «Евгения Онегина». В книге также наиболее полно представлена драматургия автора (раздел «Пространство сцены»), а завершает ее путевой роман «Только моя Япония». Некоторые тексты воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Современная поэзия