Лицей, который не кончается

«Великий Пушкин, маленькое дитя! Иди, как шел, т. е. делай, что хочешь; но не сердись на меры людей и без тебя довольно напуганных!.. Никто из писателей русских не поворачивал так каменными сердцами нашими, как ты. Чего тебе недостает? Маленького снисхождения к слабым…» (Из письма Дельвига Пушкину от 28 сентября 1824 г.)

Пушкин. «Вчера говорили о нем – покойник Дельвиг, и этот эпитет столь странен, как и страшен. Нечего делать! согласимся. Покойник Дельвиг. Быть так… постараемся быть живы» (Пушкин – Плетневу, 21 января 1831 г.)

Что же сухо в чаше дно?
Наливай мне, мальчик резвый,
Только пьяное вино
Раствори водою трезвой.
Мы не скифы, не люблю,
Други, пьянствовать бесчинно:
Нет, за чашей я пою
Иль беседую невинно…

. . . .

…День каждый, каждую годину
Привык я думой провождать,
Грядущей смерти годовщину
Меж их стараясь угадать…

. . . .

И, мнится, очередь за мной,
Зовет меня мой Дельвиг милый,
Товарищ юности живой,
Товарищ юности унылой,
Товарищ песен молодых,
Пиров и чистых помышлений,
Туда, в толпу теней родных
Навек от нас утекший гений…

«И, мнится, очередь за мной…» Действительно, с этого момента следующим скончался именно Пушкин. Самым последним из лицеистов пушкинского выпуска умер Горчаков – в 1883-м.

27 января. Пушкин с друзьями справляет поминки по Дельвигу, в Москве, у Яра.

17 февраля. Собирает мальчишник, последний холостой обед.

18 февраля. Венчается с Натальей Николаевной Гончаровой.

…Смертный миг наш будет светел;
И подруги шалунов
Соберут их легкий пепел
В урны праздные пиров.

Глава пятая Кем убит и отчего…

21 августа 1836-го. Закончен «Памятник», закончен и никому не показан.

…Нет, весь я не умру…

И в это же примерно время (из записок современника):

«Почти каждый день ходили мы с Пушкиным гулять по толкучему рынку, покупали там сайки, потом, возвращаясь по Невскому проспекту, предлагали эти сайки светским разряженным щеголям, которые бегали от нас с ужасом».

Канун 19 октября 1836-го. Энгельгардт предлагает праздновать очередной юбилей лицеистам первых трех выпусков всем вместе. Корф поддерживает это предложение, опасаясь, что в более тесном кругу возможны опасные разговоры (о «постороннем»).

Яковлев. «Пусть Егор Антонович соединяет под свои знамена 2-й и 3-й выпуски и воздаст честь и хвалу существованию Лицея. Но пусть нас, стариков, оставит в покое». И подпись: «№ 39» (лицейский «нумер» Яковлева).

Пушкин. «Я согласен с мнением 39-го нумера. Нечего… изменять старинные обычаи Лицея. Это было бы худое предзнаменование. Сказано, что и последний лицеист один будет праздновать 19 октября. Об этом не худо напомнить». И подпись: «№ 14».

19 октября 1836-го. «Собрались… господа лицейские в доме у Яковлева…»

Была пора: наш праздник молодой
Сиял, шумел и розами венчался…

«Пушкин начинал читать стихи… но всех стихов не припомнил… Собрались к половине пятого часа, разошлись в половине десятого».

19 октября 1836-го. Пушкин – Чаадаеву: «Наша общественная жизнь – грустная вещь… Это отсутствие общественного мнения, это равнодушие ко всякому долгу, справедливости и истине, это циничное презрение к человеческой мысли и достоинству – поистине могут привести в отчаяние».

19 октября 1836-го. Пушкин заканчивает «Капитанскую дочку», начатую эпиграфом «Береги честь смолоду».

Письмо написано утром, но когда именно окончена «Капитанская дочка», в какой час, до половины пятого или после половины десятого, мы не знаем.

4 ноября. Пушкин получает анонимное письмо.

8 ноября. Навещает Яковлева в день его именин.

Из воспоминаний Матюшкина: «Пушкин явился последним и был в большом волнении. После обеда они пили шампанское. Вдруг Пушкин вынимает из кармана полученное… письмо и говорит: “Посмотрите, какую мерзость я получил”».