Лицензия на happy end

Чтобы не мучиться соблазном, Сандро прекратил таращиться на шейные позвонки водителя и отвернулся к окну. Странно, но, кажется, его и в самом деле везут в город. Дорогу к лесу они благополучно миновали, не свернув. Стало быть, извинения не фарс какой, и могилу ему себе рыть не придется, и менее чем через час он окажется в своей квартире, откуда его прошлым вечером вытащили с мешком на голове.

Домой! Он хочет домой! Хочет в ванную побыстрее, хотя все побои будут нещадно болеть и щипать от воды. Потом он смажет лекарством все синяки, ссадины и царапины. Влезет в любимый домашний костюм из такого тонкого хлопка, что на теле его просто-напросто не ощущаешь. И отправится на кухню, где будет не просто наедаться досыта, а где будет тупо жрать. Как изголодавшееся животное, как…

Черт побери, Сандро незаметно от конвоиров качнул головой. Вот когда его терзали в том бетонном подвале, ни одна мысль не мутила его с такой силой, как та, что он никогда уже не съест тех отбивных, которые приготовился поджарить за пятнадцать минут до визита бандитов.

Он просто видел глубокую глиняную миску в своем холодильнике, она буквально маячила у него перед вздувшимися синяками глазами, а в ней огромный, как батон, кусок мяса, натертый специями и горчицей. Он намеревался порезать его на порционные куски, обвалять в муке и пожарить. А потом сесть за стол, налить бокал красного вина и все это неторопливо съесть. Не успел. Зато теперь!..

Теперь он сумеет поджарить это мясо, и сделает себе салат из красного перца и мясистых помидоров, и выпьет вино все до капли. И никто не помешает ему вкушать наслаждение от таких прозаичных вещей, как еда. А кто помешает…

– Тебе чего надо, чучело?!

Он успел изрядно захмелеть за одиноким ужином, и совершенно ему было не до церемоний с кем бы то ни было, а уж тем более с этой провинциальной куклой чертовой, которая позвонила в его дверь три часа спустя. А она настойчиво так позвонила, нагло, да еще и через порог полезла напролом, пытаясь улыбаться загадочно и проникновенно, но ничего ведь, кроме кривляния, не вышло у нее, у дурнушки. Так, маета одна.

– Тебе чего надо?! – Сандро перегородил ей дорогу. – Чего приперлась? Не видишь, я болею!

– Вижу, – кротко ответила Лида, у которой просто сердце зашлось от его покореженного внешнего вида. – И причину знаю. И причину того, что ты жив и стоишь теперь передо мной, знаю.

– Да ну!

Его захмелевшие извилины очень долго справлялись с информацией, потом еще столько же вспоминали про то, что у этой, как ее, Лидки, кажется, есть подруга. И она вроде работала или работает гувернанткой в доме Хромина. И это должно или полностью доказывает то, что она действительно может знать.

– Входи, черт с тобой, – великодушно позволил Сандро, впустил девушку, осмотрел лестничную площадку, там не было никого, запер дверь и пробормотал, глядя ей вслед: – На сегодняшнее безрыбье, может, и такая тарань сгодится. Дожи-ил…

Лида исподтишка рассматривала его кухню, попутно порадовалась тому, что опустевшая тарелка с бокалом на столе на одну персону, и внутренне готовилась к очень неприятному разговору.

Неприятным он должен был быть для них обоих. Ему будет неприятно ее предложение. Ей – его реакция на него. Станет ведь оскорблять непременно после того, что она ему скажет.

– Жрать не предлагаю, нечего, – соврал Сандро, хотя холодильник у него всегда ломился от продуктов. – Чая с кофе тоже не жди. Говори, что хотела, и проваливай. И у меня вообще сегодня не приемный день, спать хочу. Итак, чем обязан, Лидия?

– Ты обязан мне жизнью, Сандро, – кротко ответила она, сцепив подрагивающие от волнения пальцы. – Тебя отпустили только благодаря мне, вот!

– Чего, чего, чего?! Ты хочешь сказать, что этот палач решил оставить меня в живых по твоей личной просьбе?! Три ха-ха, подруга, не прокатит такая твоя фигня! За вознаграждением небось прикоптила? Так вали отсюда, или я Хромину позвоню!

Звонить бы он не стал и по принуждению и вообще вспоминать об этом садисте. Но девицу стоило обуздать. Глаза смотрели хотя и затравленно, но алчно. Интересно, что она потребует?

– Что??? – он аж осип. – Замуж??? Да ты дура совершенная, что ли?! Ты в зеркале себя видела?! Так подойди и глянь! Я с Катькой, с какой красавицей, жить не стал и на сторону от нее бегал постоянно, а уж с тобой… Хочешь, чтобы я девок прямо в дом приводил и между тобой и мной укладывал?

– Приводи! – Лида соскользнула со стула, добралась на коленках до Сандро и, обхватив его ноги руками, исступленно забормотала: – Приводи, кого захочешь! И в кровать можешь прямо при мне укладывать! Все стерплю! На все наплюю, только рядом с тобой хочу быть, стирать на тебя, убирать, кормить… Не гони!!!

Вот это номер! Сандро смотрел в ее макушку, едва прикрытую редкими блеклыми волосами, и не знал, что ему делать: плакать или смеяться. С одной стороны, такая исступленная преданность дорогого стоила, а с другой стороны – могла дорого обойтись.

– Слушай, ты это, Лида, встань! Слышишь, что говорю!