Лицензия на убийство. Том 2

Глядя на сына, Ковалёв вспомнил, как в своё время маленький Ванька, натягивая на себя что-либо из отцовской формы, заявлял, что непременно станет военным. Джия тогда смеялась и говорила, что на их семью военных хватит. А Ванька хмурился и отвечал, что хочет быть как папа. И вот теперь бывший штурмовик смотрел, как его повзрослевший и возмужавший сын принимает присягу и становится офицером.

Лёха с удивлением обнаружил, что по его щеке покатилась слеза. Такого с суровым военным не было давно. Если не считать газовой атаки аборигенов во время зачистки Азелора, после которой у всего отряда почти сутки текли слёзы и чесались глаза, то в последний раз Ковалёв плакал в восемь лет, когда соседский мальчишка взял покататься новенький Лёхин велосипед и сломал его так, что тот не подлежал восстановлению.

Ковалёв утёр слезу и улыбнулся. Было хорошо и спокойно. Происходящее казалось каким-то удивительным приятным сном и очень хотелось, чтобы сон этот продолжался как можно дольше.

Лёха понимал, что уже через несколько дней он будет вновь бороздить просторы Обитаемого Пространства галактики № 15-М-99 в поисках работы и приключений. И ему опять будет не хватать Ивана и Венлинг. Ему будет не хватать Джии, с которой они наконец-то по-настоящему помирились, но так и не смогли найти нужных слов, чтобы договориться начать всё заново. Будет не хватать верного товарища Жаба, который уже готовился стать полковником королевской гвардии Далувора. И даже вечно суетящегося адвоката Носка, к которому Лёха уже успел привязаться и который так и не вышел на связь после их расставания.

Но всё это ожидало бывшего штурмовика лишь через несколько дней, а сейчас, переполненный гордости и радости, он смотрел, как Иван принимает присягу, утирал с щеки слезу и ему казалось, что у него есть семья. Пусть временно, пусть ненадолго, но всё же семья. Джия обнимала бывшего мужа, радуясь вместе с ним за сына, тесть впервые за долгие годы смотрел на Лёху с уважением, тёща не пыталась сжечь взглядом, что уж говорить о Венлинг — она казалась абсолютно счастливой оттого, что папа был рядом.

Иван дочитал текст присяги. Начальник училища пожал ему руки и персонально поздравил, после чего новоиспечённый офицер вернулся в строй, а его место занял другой выпускник.

Примерно за полтора часа присягу принял весь выпускной курс. Начальник училища ещё раз поздравил всех со столь знаменательным событием и произнёс слова напутствия. После этого оркестр заиграл гимн Тропоса, и все четыре курса торжественным маршем прошли по плацу. На этом официальная церемония закончилась.

— Ну что ж, поздравляю всех с ещё одним настоящим офицером в нашей семье! — произнёс Лёхин тесть, едва умолк оркестр. — Предлагаю сейчас дождаться Ивана и всем вместе отметить это событие! Надеюсь, ни у кого нет каких-либо планов на сегодняшний день?

Сказав это, Тонг посмотрел на бывшего зятя. Венлинг схватила Лёху за руку и тоже попыталась заглянуть ему в глаза.

— Особых планов нет, — ответил Ковалёв. — Разве что переодеться надо. Ходить по ресторанам в форме я не готов.

— А зачем нам рестораны? — сказал тесть. — Я думаю, дома будет лучше. Посидим по-семейному, поздравим Ивана, поднимем бокалы в его честь.

— Ну если не заставите меня наполнять эти бокалы, то я не против. А то я до сих пор не изучил, из какой посуды, что пить.

— Можем взять пива, — ответил тесть улыбнувшись. — Там всё понятно с посудой.

— Пива? — переспросил Лёха. — А в чём подвох?

— Нет никакого подвоха, я сам люблю пиво.

— Нет уж! — воскликнула Джия. — Вот вы вдвоём пиво и пейте! А я в такой день собираюсь пить только шампанское!

— Договорились! — ответил тесть. — Тогда не прощаемся. Собираемся у нас через два часа!

Обед у Тонга получился замечательным и перерос в ужин. Тесть с тёщей не стремились постоянно поддеть нелюбимого бывшего зятя, Ковалёв даже смог расслабиться, что заметно отразилось на обстановке. Правда, в отношениях с Джией ещё был холодок, но зато с детьми Лёха смог пообщаться как в старые добрые времена. Венлинг так вообще весь вечер не отходила от отца. А когда Ковалёв уходил, старик Тонг добил его окончательно — сказал, что всегда будет рад видеть бывшего зятя у себя дома и пообещал помощь в трудоустройстве.

Уже на следующий день после выпуска сына и замечательного семейного торжества в честь этого события Лёхе пришлось вернуться к проблемам. Полностью снять все обвинения оказалось не так уж и просто, бюрократическая машина судопроизводства была достаточно неповоротлива. И если в уголовной части всё продвигалось довольно быстро, то в имущественной возникли проблемы. В первую очередь у Жаба, который никак не мог снять арест с Майского Жука. А ещё комедианты проходили свидетелями по делу Бронкхорста — это тоже отнимало время.