Лицо

А вообще грустно… Не заметили, как двадцать лет пролетело. Бог мой! Торчали у телевизора, решали ребусы: кто есть кто. А может, и мне стать румыном?.. Или цыганом? А, Лялька? Взять псевдоним Алеко Дранков?

Соловьёва. Алеко, ты когда-нибудь замолчишь или нет?

Дранков. Арнольд… Тьфу ты! Что же у меня сегодня с именами!.. Извините.

Ольга. Андрей он.

Дранков. Да, Андрей, а у вас там, в Румынии, цыганский шатёр нельзя купить?

Брагин. Шура, я вам его подарю. Приезжайте только.

Дранков. Ну зачем дарить! Как заслуженный альфонс России могу заверить, что у Ляльки заказов на несколько лет вперёд. Скоро выборы – все начнут спиливать бородавки, готовить лица…

Соловьёва. Пошли.

Дранков. Надо перечитать «Цыган» Пушкина. Там, помню, Земфира неправильно себя вела. Мы с Лялькой, тоже кочуем, и я часто думаю, не убить ли мне её?

Соловьёва. Всё, сеанс окончен. Я ушла. Оля, подумай хорошенько о том, что я тебе сказала. Решишь – я в Ларнаке. (Звонит телефон, она отвечает.) Я уже не ждала, что ты позвонишь… Танька, ты давай не срывайся сразу. Что я тебе такого обидного сказала? У меня тоже денёк был не из лёгких, я тоже устала… Да кто тебя опекает! Мне же не безразлично, как там у вас. Ну не хочешь – не рассказывай… А она что?

Слушает. Остановилась у двери, ждёт Дранкова.

Брагин. Шура, не забывайте меня.

Дранков. Я, кажется, дал вам слово. Не падайте духом. Девушки здесь созревают и будут ещё двести миллионов лет созревать…

Соловьёва(по телефону). Да ты что! А он так сидел и ждал?

Дранков и продолжающая говорить по телефону Соловьёва уходят. Брагин и Ольга сидят молча.

Брагин. Ну, и как мы с тобой дальше пойдём по жизни?

Молчание.

(Пробует ссадины на лице.) А, хрен с ним, с лицом!.. Слушай, может, мне этого лицо заказать… как его? Ну ты смотри, снова забыл! Да-а-а, что-то у меня с живописцами не складывается. Микеланджело… Парня этого как зовут? Помнишь, мы тогда ещё первый раз из Ижевска поехали с тобой в Италию?

Молчание.

Ну монумент стоит во Флоренции около галереи: парень так руку у плеча держит. Я ещё, помнишь, предложил ему автомат Калашникова повесить и снять для рекламы завода?.. Ну ты ржала тогда…

Ольга. Господи, дай силы…

Брагин. Кончай, Олька. Ты при мне эту церковную муть не заводи, это ты давай с Арнольдом.

Молчание.

Водки хочешь? Давай выпьем водки… за встречу…

Наливает. Молча выпивает.

Ольга. Всё вернулось. Опять начнётся враньё, грязь!..

Брагин. Не бойся, завтра приедешь в храм – отмолишь. Если уж так невмоготу, ладно, придумаю, как тут развестись нам – дело нехитрое… недорогое. Сейчас посидим и пойдёшь.

Молчание.

В общем, всё ты правильно про меня сказала: прислуживал, бегал на цырлах… был ничтожеством. Чего там ещё? На ушах стоял, лез из кожи… Все здесь так крутились и крутятся. И будут крутиться.

Ольга. Урод! Ты мне жизнь разбил!

Брагин. Момент был у меня тогда смурной – жить надоело, всё приелось, Олька. Я тогда думал: про себя всё понял, про тебя понял – никакого интереса к жизни не было, осталось сдохнуть.

Молчание.

Ольга. Лучше бы сдох.

Брагин. Понятно. И это правильно.

Молчание.

Хотел попробовать пожить по новой, в маске благородного Арнольда. Не вышло… Олька, а может, попробуем по новой? Дай мне только вытащить тебя отсюда.

Молчание.

Ольга. Ты ушёл, ты столько лет пропадал. И вернулся, как шпион, – под чужим именем.

Брагин. «Румынский шпион» – это ничего, это нормально.

Ольга. А кто ты? Кто?! Я того Андрея из своей жизни вычеркнула.

Брагин. Ну так Арнольд же… тебе нравится. Это тоже я.

Ольга. Нет. Далеко тебе до него.

Брагин. Ты что, ненормальная? Это я!

Ольга. Нет. Он бы не бросил меня никогда.

Борется со слезами.

Брагин. Ладно, не плачь, не жалей его.

Ольга. А действительно, кто ты теперь?

Молчание.

Брагин. Олька, давай в дебри не залезать, я раздваиваться больше не могу. Перед тобой Андрей Брагин – и всё. Лицо, временно, взял у румын напрокат. И что! Остальное всё моё.

Ольга. Остальное ты вези в Испанию, на барже!