Лицо измены (СИ)

Аквамен серьезно взглянул на царевну, придерживая ее за округлое бедро, просунув пальцы в разрез на летящей ажурной юбке девушки; узкий корсаж переливался чешуйчатыми пластинами, линия лифа сверкала крошевом аквамаринов. Просунув за него палец, Артур игриво оттянул его, за что получил по рукам от засмеявшейся Меры. Девушка оттолкнулась ногой от кресла, собираясь отплыть, но Аквамен цепко, будто спрут, ухватил ее за щиколотку. Дева Ксебела забилась в его хватке, ее юбки трепетали и извивались, вода запузырилась, и рой серебристых пузырьков устремился вверх, к потолку, украшенному барельефом, изображающим царскую охоту на падших. Мера заливалась смехом, принимая все за игру; она вырвалась изо всех сил, но Артур даже не шевельнулся и не поднялся с кресла, удерживал девушку с легкостью, будто морского конька на поводке. Лицо его было мрачным, улыбка золотилась только в глазах; резко выбросив вперед вторую руку, он подхватил вскрикнувшую от возмущения и неожиданности Меру и дернул на себя. Царевна буквально упала в его объятия, ударилась грудью об его грудь и ухватилась за плечи Артура; руки Аквамена кольцом обвились вокруг нее. Мера села к нему на колени, широко расставила ноги, и уперлась коленями в подушки кресла; раскинувшейся юбкой играла вода, цветной подол, вышитый иссиня-черной блестящей тесьмой, был похож на лепестки распустившегося цветка. Девушка невольно покраснела, затаив дыхание, при мысли, что кто-нибудь может войти и увидеть их в таком виде. Пусть они и помолвлены, но это до ужаса неприлично. От столь возмутительных и бесстыдных мыслей ей стало жарко, настолько, что захотелось и вовсе скинуть платье, но шнуровка платья располагалась на спине, и без помощи Артура ей не раздеться. На губах царевны расцвела кокетливая улыбка, взгляд плеснул серебром из-под ресниц, но на нее будто налетело ледяное течение, подхватило и закружило в водоворот, когда Аквамен промолвил угрюмо:

- Мать плачет всякий раз, как приходит от него. Не знаю, почему – Орм ей ничего такого не говорил, а если бы попробовал что-нибудь сболтнуть, я бы ему шею свернул как цыпленку.

- Царица недавно обрела своих детей, - осторожно заметила Мера, успокаивающе поглаживая плечи Артура, - быть может, она оплачивает то, что упустила время рядом с вами.

- Или то, что мой братец – упертый мудак, - буркнул Артур, потешно насупившись,- колено он, видите ли, преклонять не будет! Мне это и не надо, но Вулко на пару с твоим отцом заладили, что если свергнутый царь примет мою власть, то народу будет легче увидеть во мне правителя.

- Истинно так, - с улыбкой кивнула Дева Ксебела, - Орм должен прилюдно отказаться от трона от имени своего рода и всех своих будущих потомков. Это оградит тебя от возможных притязаний Мариусов на твою власть.

- А по-другому договориться никак? Ну, допустим, править посменно, или я по четным дням, а они – по нечетным? Или хотя бы на выходные? Что, совсем никак? – картинно расстроился Артур, скорчив рожицу, однако Мера даже не улыбнулась. Взяв его лицо в ладони, она строго взглянула на Аквамена, нахмурившись.

- Это не смешно, Артур, дело крайне серьезное. Если Орм окончательно не отречется от трона, то найдутся те, кто захочет вернуть его на трон. Признаться, я не понимаю, почему он упорствует, поражение в войне не оставило ему никаких шансов, еще и гибель царя рыболюдов…

- Зато я понимаю: нервы хочет мне попортить, вот почему! Как будто у меня без него проблем нет, - вздохнув, Аквамен закрылся лицом в грудь Меры, щекоча и царапая кожу своей бородой; девушка, взвизгнув, выгнула спину дугой, упираясь ладонями в грудь Артура, однако он держал крепко, потираясь заросшими щеками и норовя уткнуться носом прямо в ложбинку между грудей. Дева Ксебела схватила Аквамена за волосы, раздираемая желанием оттолкнуть его и одновременно – прижать покрепче. Шумно выдохнув ей в грудь, так, что пузырьки выпорхнули из-за корсажа, Артур внезапно поднял голову; Мера отпрянула от неожиданности, она непременно свалилась бы, не поддерживай ее под спину руки Аквамена.

- Слушай, если тебе так хочется с ним встретиться, может, потолкуешь с ним по этому поводу, а? Мне-то все равно, Орм может дуться сколько влезет, но мать переживает, Вулко нервничает, из-за него я нервничаю, а если нервничает царь – нервничает и народ. А у нас так вообще два царя практически, а избыток королей еще никому не шел на пользу, да? – Артур, озорно усмехнувшись, подбросил девушку на коленях; Мера вяло улыбнулась, отведя глаза. Аквамен, хоть и не слишком сведущий в политике, быстро улавливал самую суть, однако Деве Ксебела меньше всего хотелось говорить с Ормом о делах короны. Если бывшая невеста заведет об этом разговор, то только больше озлобит, и неизвестно, что может прийти в голову загнанному в угол сыну Орвакса. Мера могла аккуратно попытаться воззвать к его благоразумию, подумать о матери, но она прекрасно знала, каким своенравным и непреклонным мог быть Орм.