Лицо отмщения

– Хотя бы корчму какую поставили! – цедил он себе под нос, оглядывая каменистую равнину, поросшую довольно густым лесом. Однако ничего похожего на привычную для каждого в стране ромеев харчевню поблизости не наблюдалось. Михаил Аргир злился, негодуя в душе на то, что голод скоро может его заставить искать в лесу какие-нибудь ягоды или плоды. Не дай бог кто-нибудь увидит такое непотребство! Впрочем, кому здесь видеть?

Опытный глаз воина вдруг выхватил поднимающийся над верхушками деревьев завиток серого дыма. «Костер! – радостно оскалился Михаил Аргир. – Небольшой, совсем рядом с дорогой». Он пришпорил коня, не давая себе труда даже обдумать, что намеревается говорить при встрече.

Когда он выехал на крошечную полянку, сидевшие у костра аборигены разом вскочили, хватаясь за составленные треногой короткие охотничьи копья. «Не воины, – про себя отметил Аргир, – и, пожалуй, не звероловы». Он окинул взглядом лесную прогалину. В тени деревьев паслись четыре мула, поблизости лежали тюки с поклажей. Над костром висел исходящий паром котелок, в котором, булькая и наполняя воздух ароматом съестного, варилась каша.

– Мир вам, добрые люди! – складывая губы в улыбку, проговорил знатный ромей.

При этих словах у троицы, замершей с копьями в руках, явно отлегло от сердца. Вид высоченного широкоплечего воителя заставлял их предполагать, что день может закончиться для них значительно раньше вечера. Копья копьями, а связываться с этаким всадником было себе дороже.

– Не желает ли почтенный господин отобедать с нами? – с нескрываемой радостью в голосе осведомился старший из обитателей леса.

– Очень даже желаю, – спешиваясь и треножа коней, кивнул Аргир. – Вы что же, охотники?

– Нет. – Его собеседник замялся, не зная, как ему следует величать знатного гостя. – Я и мои сыновья живем тут поблизости. У нас пасека. У нас отличный мед, поверьте, самый лучший в округе. А еще мы топим воск и делаем свечи. Нынче утром мы собирались везти мед на продажу в Херсонес, да вот незадача – примчался гонец и велел нам доставить свечи в монастырь. Там, вишь ли, большая служба сегодня будет, сказывают, сына нашего архонта, Алексея, отпевать будут.

– Вот оно как? – Михаил Аргир нахмурился и отвел глаза, чтобы скрыть невольное раздражение. Пожалуй, единственный раз, когда его удар прошел мимо цели. Проклятый мальчишка! Надо ж было ему оказаться так не вовремя на этой чертовой тропе!

– Да, – подбодренный явным интересом, продолжал хозяин пасеки, – гонец рассказывал, что нынче утром у берега корабль разбился, а на нем племянница самого василевса плыла. А наш архонт ей тоже дядей приходится. Так вот, она спаслась и все ему поведала. И потому наш господин в великой печали, и нынче во всех церквях и монастырях отпевание. Вот, откушайте нашей каши, благородный господин! – пасечник, кланяясь, протянул воину деревянную миску и ложку. – Просяная, но уж не взыщите.

– Да, конечно, – невпопад ответил Михаил Аргир. «Значит, она спаслась! – стучало у него в голове. – Спаслась и сейчас у архонта. Я должен немедленно ехать к ней». Он воткнул ложку в кашу и, обжигаясь, быстро начал запихивать варево в рот, чтобы только поскорее унять недовольно урчащий желудок.

– А благородный господин, должно быть, в Херсонес путь держит?

– Да, – кивнул немногословный гость.

– Если пожелаете, можем далее вместе ехать, – словно невзначай предложил кашевар. Лесные дороги в этих краях были неспокойны, и общество столь внушительного и, похоже, умелого воина могло при случае отвратить разбойный люд от мысли избрать путников своей жертвой.

– Я спешу. – Отставив пустую миску, Михаил Аргир подошел к стреноженным коням, снял путы и вскочил в седло. – Да, вот вам. – Он расстегнул висящий на поясе кошель, так же как и скакуны, позаимствованный у мертвых фрязинов, и не глядя бросил одну из монет спасителю от голодной смерти.

– Ишь ты, не наша, – ловя монету в воздухе и разглядывая ее на развернутой ладони, покачал головой свечных дел мастер.

– Отец, – осторожно, точно осу, беря кругляш, проговорил один из его сыновей, – а ведь такие монеты, как есть, в ходу у тех разбойников, что из-за моря пришли и в наших краях озоруют.

– Да-да, – подхватил второй, – о них архонт велел катаскопоям все подробнейшим образом докладывать, а за утайку... – Он многозначительно хлопнул себя ладонью по загривку.

– Во как, – испуганно выдавил их отец. – Ну надо же!

Однако чужака уже и след простыл.

Глава 13

Рубить и резать – два разных действия.

Миямото Мусаси

Отец Амвросий не мигая глядел сквозь колеблющееся пламя свечи на скорбный лик святого угодника Николая, темневший среди сусального золота. Небесный покровитель странников был задумчив, и навряд ли слова обращенной к нему молитвы достигали цели. Долгие годы отец Амвросий полагался на покровительство этого святого. И вот теперь сам не ведал, просить ли Божьего угодника помочь любезному воспитаннику или же, наоборот, молить о вразумлении заблудшего государя.