Лицо врага: Окно первое (СИ)

Мы продолжали напряжённо наблюдать. Замок медленно приближался, службисты за окнами страдали и выжимали из себя последние силы. Опушка, вернее, постепенное схождение на нет сплошного леса было всё ближе и ближе. Дальше была та самая равнина с трудовым лагерем и тюрьмой, где уже были видны шахты, люди и вышки часовых, потом замок, а дальше — абсолютно пустые горы. Мне подумалось, что замок этот совсем не подходит к подобному пейзажу. Он, пусть грязный и с решётками на окнах, как будто был создан в совсем ином, мало похожем на наш мире, знать не знающем ни про какую тюрьму и ни про какую тайную службу. Как будто его выдрали с какого-то другого места и вкопали в этих горах, подровняв землю и сказав, что так и было. Вернее, нет. Без лагеря и этих шахт горы и долина были бы, наверное, очень красивыми. И замок бы им подходил.

Опять тайная служба всё изгадила… Интересно, она хоть что-то хорошее сделать может? Хоть на что-нибудь не отвратное она способна?

Ведь если бы не было тайной службы, этого всего бы не было, да? Если бы тогда, давно ещё, царь дал восточным волостям отделиться, как им хочется, если бы не создавал тайную службу, если бы не правил почти единолично, если бы не придумывал дурацкие маловыполнимые законы, если бы умел хотя бы править…

Снижались мы почему-то всё быстрее и быстрее. То есть, так, наверное, и должно было быть, но Юлий был с этим категорически не согласен. Да и службистам становилось всё легче и легче нас тащить — те лица, которые можно было разглядеть за слоями плетений, однозначно повеселели.

Очнулась Яня. Она почему-то была смущена и растерянна.

— Не что чтобы это самое откровенное, что я в своей жизни видела… но я всё же предпочла бы этого не видеть.

— А что там? — живо заинтересовался Юлий Сердвеевич. — Не то чтобы мне сильно не хватает этой информации, — тут же поправился он, оценив направленные на него взгляды и поняв, о чём мы сейчас подумали, — но интересно же! К тому же, судя по всему, лететь нам не так уж и мало. А делать нечего.

Яня решила не испытывать на себе его навязчивое красноречие, помня, что он не отвяжется, не получив своего, и отдала ему блокнот.

— Нет, так-то там ничего такого, — сказала она, всё ещё стесняясь, — просто я же не только то, что написано, видела, а ещё и чувствовала то, что он чувствовал. И она…

Юлий вчитался.

— А что тут такого? — Не понял он. — Король Айнаре, конечно, считается великим, но сумасшедшим его тоже иногда называли. И откровенного тут ничего нет.

Король Айнаре? Тот с двумя косичками?

Теперь стало интересно и нам тоже, и к Юлию и блокноту потянулись две жаждущие новых исторических знаний ручки. Юлий почему-то сделал выбор в мою пользу.

— Вот ты сейчас прыгнешь, — насмешливо раздалось сзади, — а нам, несчастным, потом площадь убирать, торжественные похороны организовывать, а потом ещё новые выборы устраивать. А потом ещё возиться с каким-то недоумком похлеще тебя, потому что нормальных наш народ выбирать не умеет. Короче, не прыгай.

Он фыркнул на дурацкую шутку и обернулся.

Илга медленно прошла на балкон, запрокинула голову и приложилась к бутылке, уже полупустой и, возможно, не первой.

— Дай-ка мне тоже, — решил Айнаре. — Тогда не прыгну.

Девушка истерически расхохоталась, захлёбываясь, допила, пролив половину на шею и грудь, и с размаху шарахнула бутылку об стену. Осколки разлетелись во все стороны. Оставшуюся розочку швырнула в Айнаре. Он увернулся.

— Генерал Рагата, я король, — укоризненно сказал он. — Меня надо слушаться.

— А я дура поехавшая, — пожала плечами Илга. — Пошёл ты.

Она подошла к перилам, облокотилась и свесилась вниз. От неё пахло наркотическими смесями, причём Айнаре смог различить запахи минимум трёх разных. Осторожно и недалеко, чтобы не показаться невежливым, отодвинулся.

— Не прыгай, — на всякий случай сказал уже он. — Я тоже не хочу подозрений в твоём убийстве. Мне хватит и обвинений в том, что я бухаю по ночам у себя в кабинете. — Он указал на осколки стекла на полу и внизу на мостовой. Вздохнул. — Иди работать.

— Иди в жопу, — рассмеялась Илга.

— Кто такая Илга Рагата?

— Не помню, — сказал Юлий Сердвеевич. — Ну, генерал. Там же написано. Но больше не помню, прости. Интересные у неё, конечно, придворные манеры…

Я отдала Вере видение, снова посмотрела в окно. Что бы ни говорил Юлий Сердвеевич, а замок приближался всё быстрее и быстрее.

И до меня внезапно дошло, почему левитация слабела, но не исчезала — вокруг замка было поле излучения, притягивавшее к себе всё, что двигалось вокруг, за исключением, наверное, тех, кто был отмечен как свои или имел некоторый магический пропуск, чтобы никто лишний не перенёсся внутрь или над замком, не пролетел и, самое главное, не улетел. И не сбежал — на земле ведь тоже действовала, наверное. Об этом я сообщила Юлию. Он скупо похвалил тайную службу.

— Улететь будет трудновато, — заметила Вера, не став никак комментировать прочитанное.