Лицо врага: Окно первое (СИ)

Создавая эту защиту, я, конечно же, понимала, что скорее всего она кого-то убьёт, я создавала её именно для этого. Пусть я была испуганна, пусть я и правда была отчасти не в себе, но было бы глупо считать, что моя магия, например, не понадобится, или что мне не потребуется специально направить её на врага. Но не по сорок же человек…

Более того, я ведь убивала раньше. Сначала — тоже нечаянно, долго потом плакала и пыталась понять, кто же я после этого, а Вера на меня, слабовольную и мягкотелую, ругалась, а Хельга Болотная то ли с лёгким презрением, то ли со строго дозированным снисходительным сочувствием — по ней, отряднице и террористке, было не понять даже этого — рассказывала мне, почему я, быть может, виновата, но точно права, и почему самозащита от уличных грабителей и по совести, и по закону преступлением не является. Потом, ведь столица у нас неспокойная, а дальние северные волости ведь тем более, особенно когда бежишь из дому и от отчима, я научилась даже не жалеть о своих действиях, всё ещё чувствуя вину, но стараясь не обращать на неё внимания. Но, опять же, это было не по сорок человек… Больше сорока, вернее. Может, даже и того больше… И они ведь просто делали свою работу, пусть её и нельзя назвать хорошей или человечной. Хотя и это нельзя — оно ведь только для нас и тех, кто с нами согласен.

Ой, я же ведь убила службиста там, когда мы только перенеслись с реки и висели на дереве… Почему я этого не вспомнила?

— У тебя такое лицо, как будто ты расстроена, — заметил Марторогов. — Жалеешь тайную службу?

И правда… как бы я остановила Юлия Сердвеевича, если это — тайная служба, и Отряды Будущего как бы должны против неё бороться, убивать её сотрудников и не только их, и для них это как бы правильно? Хотя нет, можно же было сказать ему тогда, что он дурью мается и что надо быстрее улетать оттуда.

— Я не жалею. Просто… убить больше сорока человек за раз… я не привыкла совершать массовые убийства. Даже несмотря на то, что это тайная служба.

— Ты не привыкла? — он искренне удивился. — Так их же я убил. — Так немного ревниво, чуть-чуть, капельку совсем обиженно, как будто был недоволен и задет моими словами.

Кажется, для него это было большим (или, может быть, даже вполне обычным) достижением, которым он не очень хотел со мной делиться, пусть и понимал, что отношение к этому событию я тоже имею, и делиться надо.

Согласиться с ним было бы хорошо со всех точек зрения, потому что это он принимал решение, это он носился туда-сюда, целясь в самые людские скопления, но… я ведь всё равно не смогу согласиться с ним до конца. Всё равно буду думать то, что я уже думаю, и всё равно буду знать, как оно было на самом деле. Да, на самом деле он принимал решение, он убивал, и моей вины тут не очень много — я его не остановила. Я не подумала. И я создала для него оружие, пусть и сама об этом не знала.

— Ты же не знала, что именно он делает, — обратилась ко мне Яня по закрытому каналу. — И в той ситуации было сложно это понять, да и все мы на тот момент плохо соображали от усталости. Да и… так ведь устроен мир, что кому-то надо вечно уничтожать кого-то другого. А уничтожала их действительно не ты.

Я не стала ничего ей отвечать.

Может быть, и правда? Он ведь из Отрядов Будущего, которые подрывают кортежи, поджигают дома, стреляют с крыш, нападают в тёмных переулках на разных высокопоставленных лиц и совсем не думают при этом даже о том, не попадёт ли их стрела в жену или сына их цели, не сгорят ли в огне ни в чём не повинные слуги и не заденет ли магическим взрывом мирных прохожих на улице. Ведь только недавно в Мягкой волости жена генерал-губернатора отскребала пальцами с мостовой кровь, мозги и кожу своих мужа, сына и трёх дочерей, обезумевшая от горя, поговаривали, что она так и не пришла в себя — и для убийц это было вполне нормально, да и для далёкой-далёкой меня тоже — мне до них не было никакого дела. Да и разве не я же когда-то мечтала, чтобы какие-нибудь подпольщики настигли в тёмном переулке моего отчима. Пусть лично для меня куда желательнее в тюрьму сажать, да и по тёмным переулкам он не ходит, но ведь… Юлий Сердвеевич ведь из Отрядов Будущего, он ведь всегда найдёт, кого ему убить, и всегда найдёт оружие, которым это сделать?

Хотя нет, всё же нет. Я ведь могла дать ещё немного пожить хотя бы этим людям.

Или мне не стоило?..

Мы теперь против тайной службы, против царя, против правительства — а значит, так и должно быть, да? Так правильно?

Юлий пригласил меня в Отряды Будущего. Сам пригласил, и теперь я поняла, почему. Хотя нет, всё ещё не поняла, но всё же. Отряды Будущего, если мы выживем после этого путешествия, — лучший из вариантов, потому что тайная служба нас по-любому уже ищет, а там нас укроют хотя бы. И, конечно же, на них надо будет работать. Я смогла бы? Да нет, я, безусловно, смогла бы и смогу, если надо, но… правильно ли это? Вот так вот совсем не думать о том, кто на другой стороне, точно ли он на другой стороне, что именно он тебе сделал и правильно ли то, что делаешь ты?