Лицо врага: Окно первое (СИ)

— Одним словом, дорогие мои, — подытожила Хейгорёва, — чтобы сегодня эти милые студенточки и ещё более милый Марторогов были в институте! Целые! То есть, живые, способные говорить и дрыгать ножками и ручками. Как — не мои проблемы, я уже и так на бал опаздываю. Отвечать будете перед царём!

Как мило. Даже милее, чем мы и Юлий. По-моему, так обращаться с подчинёнными —слишком жестоко даже для тайной советницы. Если, конечно, она и есть тайная советница…

— Змеюка, — выругался кто-то.

—

Видимо, она немедленно телепортировалась на свой бал, не став дожидаться возражений, предложений, просьб и прочего бессмысленного для неё трёпа.

Кто-то спросил:

— Вашу ж мать, серьёзно, у вас что, всегда так?

— Согнали местных и столичных, — подтвердил Юлий. — Что происходит, в курсе далеко не все.

— Да не, она одна такая дрянь, — ответил кто-то, видимо, столичный. — Шлюха царская. Мы вообще думали, что за операцию возьмётся Косов, он бы прилично всё сделал. И сам. Он этого Марторогова уже упускал, он знает. А тут явилась эта, ничего не объяснила, ни про Косова, ни что они украли, мол, ловите, живыми, целыми, и плевать, что сами сдохнете.

Косов лучше бы руководил операцией, потому что он Юлия уже упускал? У меня что-то с логикой, или у них не всё с головой в порядке?

— Что, всё во благо Родины, и так далее? — сочувственно спросил ещё один.

— Да какое там благо Родины! Эти подобной дури не несут, им либо подчиняйся, либо сдохни на месте, мужицкая ты рожа. Они же это, мать их, главные сильно! Косов разве что просто отстранит от операции, да и всё на этом, солнышко наше, Марений Верьесович. Ну и Марская в свой институт утащит, в полную задницу, но тут непонятно ещё, что хуже!

— Возомнила из себя тайного советника!

— Тихо! Ты не воевал, не знаешь.

— Чего не знаю?

— Твою мать, да её свои же боялись!

— И сейчас бояться, — задумчиво вставил Юлий.

— Да вы хоть Доверие накиньте, идиоты, а то эти сучьи рожи на допросе ей всё и… — всё стихло. Кто-то прислушался и сотворил Доверие.

— А кто такой Косов? — спросила Вера. — Марений Верьесович. Солнышко… это смешно. И что за институт у Миреи Марской?

И правда смешно. Вызывает какое-то нездоровое умиление.

Я знала, что мне надо бы сдержаться, но всё равно сказала:

— Ты уверенна, что тебя сейчас должно интересовать именно это?

— Иди… наружу, у меня даже нецензурных слов на тебя не осталось.

И ведь не поспоришь.

— Это который преемник Хорогова, — коротко ответил Юлий. Очень информативное объяснение, да. Особенно для одной конкретной идиотки, которая до сих пор не в курсе, чем там её отчим в тайной службе занимался.

— А чем Хорогов занимался? — спросила за меня Яня.

— Ну, на войне он воевал…

— Ну надо же, а мы думали, картошкой торговал, — хмыкнула Вера. — Давайте по делу и быстрее, нам же не вечно тут сидеть.

— Если бы ты не перебивала меня через слово, нам бы о скорости вообще думать не пришлось.

— Да чтоб вас, — не выдержала я, надеясь, что Вера не станет припоминать мне предыдущую мою же фразу. — Мы правда собираемся собачиться здесь из-за пары слов до самой смерти? Чтобы неплохо провести оставшееся время, что ли?

— Если бы кто-то не был тупым раздолбаем, я бы помолчала!

— Так чем занимался Неяндр Хорогов?

— Всем.

Кроме семьи. Но вслух об этом явно говорить не стоит. Попозже скажу, если будет возможность.

— В смысле?

— По слухам, был чем-то вроде заместителя тайного советника… советницы. Но это только по слухам, так мы не знаем. В любом случае, он… да что ж такое, надо избавиться от этой дурацкой привычке считать его мужчиной! Её. Короче, в любом случае, тайнная советница ему очень доверяла.

— А кроме слухов у вас ничего приличного не найдётся? А у него — какой-нибудь нормальной должности?

— Нормальная должность у него называется «глава внутренней разведки». Не спрашивайте, почему так и кем они там народ своей собственной страны считают, просто примите это как данность. Ну и он генерал, конечно. Был. А Марений Косов — есть. А что до слухов — на тот момент у нас вообще ничего приличного не было, даже Отрядов Будущего ещё почти не было. Было много разрозненных сепаратистских организаций, но и у них тоже по сути не было никаких способов узнать, что происходит в стане врага. Надо сказать, что Косов, сколько бы подчинённые ни называли его солнышком, всё-таки редкостный раздолбай. Как он меня ловить пытался, — Юлий хулигански усмехнулся, — так мы потом всем Стольгородом ржали, и всем Беловейском. Он безусловно самый адекватный и самый человечный во всей тайной службе, но в умении работать ему до Хорогова далеко.

— Солнышко наше, — повторила Вера с улыбкой.

Юлий согласился:

— Действительно, если живым захватить удастся, будем только так в плену и называть.

— Ласково гладить по головке и благодарить за существование Отрядов Будущего?

— Да, вроде того. Он ещё и рыжий, такой, светло-рыжий, золотистый, можно сказать…

Тут, наконец, не выдержала Яня, до этого улыбавшаяся вместе со всеми: