Лицо врага: Окно первое (СИ)

Где-то на середине объяснения я уже поняла, что запуталась. Во-первых, альвийских княжеств, вроде бы, много? Не помню точно, сколько их там должно быть, никогда не интересовалась географией, но их точно как минимум пять. Все, конечно, с огромными непроизносимыми названиями в лучших альвийских традициях, поэтому все нормальные люди называют их просто княжествами. Но не одним же княжеством. Новости из-за границы в Богось доходили плохо, то есть, почти никак — отчим говорил мне, что одна из функций тайной службы как раз и заключается в том, чтобы «защищать некрепкие людские умы от знаний, способных вызвать неуместные сомнения и необдуманные поступки», или как там в указе было. Да, он мне даже царский указ о создании тайной службы давал почитать, чтобы я «не питала иллюзий о его бывшей работе» хотя это тоже секретный документ. Тем не менее, самые важные события внешнего мира всё-таки до меня доходили, либо письмами от отчима, если он считал необходимым мне что-нибудь рассказать, либо шёпотом от Хели, которая Болотная. Про альвийские княжества я знала только, что у них между собой союз, и каждые семь лет они избирают одного верховного князя, который должен контролировать деятельность всех остальных князей. Но в одно княжество они же вроде не объединялись? И, кстати, почему нельзя оскорблять только верховного князя? Разве остальных можно?

— Как вы хорошо разбираетесь в альвийских постфиксах, — сказала Вера. — А про какое из княжеств вы сейчас говорите?

А, это же может быть какое-то одно княжество. Хотя по логике, раз у них такой союз и один верховный князь на всех, то и законы должны быть похожи?

Я подползла поближе к окну и Юлию, чтобы лучше слышать и хоть что-то видеть, но внизу ничего не изменилось, службисты всё так же что-то обсуждали, собравшись в кучу. Лишь пара человек шатались по поляне, тоже ничего интересного не делая. Юлий пару раз треснулся головой об стенку, я так и не поняла, из-за нашей тупости, или из-за своей собственной, и ответил:

— А, вы же ничего не знаете… В общем, в девяносто третьем году князь Ассиохари-аль, тогда ещё, правда, не князь, а княжич… принц, то есть, они не любят, когда их княжичами называют, захватил престол у себя на родине, а затем путём долгих интриг, не буду сейчас вдаваться в подробности, объединил все княжества и стал там верховным князем.

— Это мы знаем. Но это же союз, а не одно государство?

Он усмехнулся.

— Формально — союз. А в Богоси формально разрешено выражать недовольство царской властью, аристократии не существует, а земля является частной собственностью. То есть, про свободу слова сложно, существует парочка документов, где можно найти чётко прописанный запрет, но они, я извиняюсь, засекречены. Так что да, сами понимаете. И у альвов похоже. Каждые семь лет спокойно переизбирают одного Ассиохари-аля, а всё остальное и все остальные не имеют никакой силы и могут быть уничтожены чуть ли не за косой взгляд в его сторону. Нет, он куда адекватнее и спокойнее, чем наш Волот, аналогов нашей тайной службы там не существует, и сложно получить проблемы, не представляя реальной угрозы его власти, но всё же. А, ещё можно ему лично сильно не понравиться… ну, всё равно, вы поняли. И да, он сильно изменил альвийское законодательство, и все эти ужасы — тоже его рук дело.

— Да уж, пусть у него и нет своей тайной службы, но наша после этого рассказа уже кажется родной, любимой и самой лучшей, — криво улыбнулась Яня. Кажется, видение её сильно потрясло, так, что бумаге это передать было невозможно.

— Есть такое. Но у нас проблема в том, что, во-первых, всем очень лень… — он умолк, пережидая вспышку нездорового смеха, — я серьёзно. Во-вторых, у нас для подобной траты сил и времени слишком много народу. У альвов тюрьмы, несмотря ни на что, почти пустые, для них это просто. В-третьих, таким образом нельзя помечать тех, кто нужен живым, а это довольно большая часть пойманных отрядников и сепаратистов, и бессмысленно — всех остальных, потому что они всё равно, если и сбегут, что уже само по себе чудо, границу перейти не попытаются, им это незачем. Так что это и правда смысла не имеет.

Внизу службисты наконец начали что-то делать. А именно притащили откуда-то лопаты (интересно, в каком же управлении у них подобный инвентарь валяется), очертили неровный овал вокруг дерева, на котором примостилась наша коробочка, и начали копать, будто хотели вырыть его с корнем.

— Если повалить хотят, то лучше бы пилили, — со смешком заметила Вера. Странно посмотрела на Юлия. Такое выражение лица возникало у неё всегда, когда она хотела сделать что-то, по её мнению, не очень правильное, и сомневалась. — Юлий, вот вы у нас отрядник, жаждете свободы и всё такое, да? Жертвуете ради неё всем, идёте на всё. А вот если бы этот князь Ассиохари-аль предложил вам помощь в свержении Волота, вы бы согласились?