Лицо врага: Окно первое (СИ)

— А я займусь укреплением нашей, смешно сказать, летающей крепости. Если службисты придумают способ разрушить защиту Хели, нас после этого можно будет просто голыми руками брать. Поэтому нам нужна вторая защита, под ней, и немного другая, чтобы для службистов это тоже стало неожиданностью. Мне нравится идея коробочки… и нет, смеяться не обязательно. У Хели она вышла случайно, но в результате получилось неплохо, пусть и довольно странно. Я сделаю что-то похожее. Хотя окон не помешало бы и побольше.

Было отчего-то смешно, но возражений ни у кого не нашлось.

Я принялась за работу. Юлий Сердвеевич тоже начал сосредоточенно махать руками и иногда что-то высчитывать. Он тоже взял за основу сетку, и мне стало ещё смешнее, хотя, казалось бы, стандартное, очень частое и самое простое в этой ситуации плетение.

Через некоторое время я поняла, почему он оставил Яню сидеть и думать — она снова свалилась в видение. Никакое ответственное задание, которое надо было делать непрерывно и внимательно, ей поручать было нельзя по техническим, так сказать, причинам.

Когда я доделала это окно, Юлий в него глянул, снова не обнаружил там никаких признаков тайной службы и сказал мне делать следующее в другой стене. У Яни спросил только:

— Есть что-то полезное?

— Нет, я пока ничего не придумала. А в видении вообще… непонятно что. То ли я растением была, то ли наблюдала за жизнью и чувствами растения, то ли я была землёй с камнями, а оно во мне росло… В общем, неважно, человеческими словами и понятиями это не описать, а смысла оно не несёт никакого.

— Ну ладно.

После второго окна он погнал меня делать третье — тайная служба так и не появилась. Сам он уже успел сделать под моей коробкой свою, фиолетовую, с окнами, которых неожиданно было намного больше, чем у меня, и которые мне, оказывается, предстояло все повторить и сделать действительно окнами. Поверх (то есть, скорее, снизу, ещё ближе к нам) он повесил щиты, а сами окна заплёл второй иллюзией, точно такой же, как моя. Конструкция теперь напоминала бред сумасшедшего архитектора, а ещё стало ощутимо темнее. Не только потому, что темнело снаружи, но и потому, что магия Юлия была насыщенно фиолетовой, и светлые стены теперь проглядывали только в дырках под окна. Было очень приятно, что глаза наконец отдохнут от этого невыносимого светящегося золотистого, но все прекрасно понимали, что уже скоро он надоест нам и того хуже. Я перешла к четвёртому отмеченному Юлием окну. Сам он очень аккуратно навешивал на свои фиолетовые стены какие-то непонятные свойства — я хотела подсмотреть, какие и как, но поняла, что ничего не понимаю, и вернулась к своей работе. Спрошу потом, сам объяснит.

Яня что-то чертила в своём блокнотике, за неимением пера задумчиво покусывая пальцы. Мне казалось, что Юлий сказал ей думать, лишь бы она не мешала, но при этом не чувствовала себя бесполезной, но он, тем не менее, часто подходил к ней и что-то тихо с ней обсуждал, обмениваясь мыслями на закрытом от нас канале. Либо у неё и правда были разумные идеи, либо он был по-настоящему хорошим командиром и поэтому не оставлял без внимания никого, кому это было нужно. Не знаю уж, правда, как должен вести себя по-настоящему хороший командир, но мне бы понравилось работать под его руководством. Хотя потом я подумала, что они, может быть, обсуждают что-то совсем другое, о чём Яня не хотела бы с нами разговаривать, но подозревать во всём подряд и её тоже было уже выше моих сил, да и просто бессмысленно. К тому же, Юлий-то вслух говорил, пусть и очень тихо, и за свистом ветра не было слышно. А «не слышно» — это исключительно мои проблемы, Вера же всё прекрасно слышит. А Юлий этого не знает. Или нет, Яня ведь знает… Нет, хватит, Пожалуй, и правда не стоит об этом думать. Да и какая, на самом деле, разница?.. Помимо этого Яня ещё постоянно вглядывалась в созданные мною окна. Куда чаще, чем я сама, Юлий и даже Вера, которая вообще-то должна была наблюдать за погоней непрерывно, правда, только в одно конкретное окно, а всё же, но вскоре решила, что это не слишком осмысленно, достала вместо этого какую-то тетрадку (вот зараза, а на меня, видите ли, постоянно ругалась) и погрузилась в её содержимое, оборачиваясь к окну лишь иногда.

Поэтому только благодаря Яне и её ответственности вторая цепь, оказавшаяся внезапно очень близко, не стала для нас совсем уж неожиданностью. Она всё равно появилась странно, как будто возникнув из воздуха, но Яня обернулась вовремя или хотя бы около того, и тут же сообщила об этом Юлию Сердвеевичу.