Лицом к лицу

— Мадонна! — с досадой воскликнул Марко. — Я тебе уже говорил, что это была вынужденная мера. Теперь можешь не волноваться, ты в полной безопасности.

Стефани ответила скептическим взглядом. «Безопасность» и Марко Маринелли — понятия несовместимые. Во всяком случае, когда дело касается ее. Правда, за последние сутки Стефани пришлось убедиться в том, что эмоциональная опасность, исходившая от Марко, гораздо серьезнее любой физической угрозы.

— Я вижу, ты нашла чистую одежду, — заметил он, насыпая в кофеварку кофе.

— Да, спасибо.

Стефани взяла его одежду только потому, что ей не во что было переодеться — не ходить же весь день по дому в футболке! А в длинном подвенечном платье просто неудобно. Кроме того, она чувствовала бы себя законченной лицемеркой, если бы продолжала носить его после того, как поняла, что ее брак с Филипом, видимо, уже никогда не состоится.

Вчера вечером Марко предложил ей кое-что из своей одежды — футболку и джинсы. Стефани с благодарностью приняла их. А сегодня, когда вышла из ванной, где скребла себя банной щеткой в течение пятнадцати минут и потом долго стояла под горячим душем, она обнаружила еще несколько его футболок и рубашек. Аккуратно сложенные, они лежали ровной стопкой на стуле.

— Цвет тебе очень идет, и сидит на тебе не так уж плохо. Могло быть хуже при таком размере.

— Да, в рубашку влезут двое таких, как я. Я, наверное, похожа сейчас на ребенка, одетого в обноски старшего брата.

— А мне нравится, — заявил Марко внезапно охрипшим голосом.

Стефани вскинула на него серебристо-серые глаза. Выражение его лица заставило ее сначала побледнеть, затем тут же покрыться краской.

— Нет! — резко сказала она. — Не надо!

— Не буду. Извини.

Марко произнес это ровным, лишенным эмоций тоном. Резко отвернувшись, он начал доставать с полки чашки.

Смогу ли я когда-нибудь вести себя спокойно? — подумала Стефани, опускаясь на ближайший стул. Чтобы как-то отвлечься, она стала закатывать рукава рубашки. Она делала это так сосредоточенно, словно от этого зависела ее жизнь. Наступит ли такой момент, продолжала свой мысленный монолог Стефани, когда я смогу нормально разговаривать с этим мужчиной? Или мы будем постоянно попадаться в ловушки, которые возникают практически при каждой реплике?

А почему, собственно, я должна обязательно разговаривать с ним? — внезапно осенило ее. Будет намного безопаснее и проще держаться от него на расстоянии и не вступать с ним ни в какие разговоры, которые неизменно заканчиваются взаимными колкостями. Я могу придерживаться такой линии поведения, пока нахожусь здесь. Так, по крайней мере, у меня будет шанс выбраться из этой ситуации без ненужных осложнений.

Но это благое намерение было непросто воплотить в жизнь. Черствость и равнодушие Марко, то, что он похитил ее за несколько минут до венчания ради мести Филипу, возмущали и отталкивали Стефани. Но в то же время Марко восхищал и притягивал ее, в нем были черты, которые затрагивали ее самые глубокие чувства. И Стефани тянуло к нему как магнитом. Марко был противоречивой натурой, он будто состоял из двух полярных противоположностей. Стефани до сих пор не могла разобраться, какой он, настоящий Марко.

Вчера вечером, например, она окончательно пала духом, когда осознала, что с ней произошло. И Марко, безжалостный разбойник, внезапно повернулся к ней неожиданной стороной.

Стефани сидела в спальне, куда он ее проводил, когда привез в этот дом. Пожелав ей чувствовать себя здесь как дома, Марко вышел, чтобы Стефани могла переодеться в его футболку и джинсы. Доконала ее фата. Фата и ажурная диадема, на которой она держалась. Они были соединены между собой очень прочно, и все это сооружение крепилось к ее волосам при помощи многочисленных шпилек и заколок. Стефани предприняла несколько попыток, но фата только еще сильнее запуталась в волосах и шпильках. Провозившись минут двадцать и истощив последние силы и терпение, она наконец сдалась и замерла на краю кровати, тупо уставившись в зеркало. В такой позе Марко и застал ее.

— Стефани? Мисс Роуленд?

Перед тем как войти, он постучался, но, не получив ответа, быстро распахнул дверь и буквально влетел в спальню. Бледное измученное лицо Стефани сразу бросилось ему в глаза.

— Что случилось? — резко спросил Марко.

Стефани не стала притворяться и показала рукой на свою голову.

— Проклятая фата! — простонала она. — Я не могу снять ее! Мне уже кажется, что я буду ходить в ней всю жизнь!

Стефани ожидала, что он начнет смеяться над ней или отпустит какую-нибудь ядовитую шуточку, но Марко стал ласково успокаивать ее, подбадривать. Одновременно он ловко вытаскивал из ее волос шпильки. Там, где Стефани дергала и тянула, плача от боли, Марко, казалось, магическими прикосновениями вынимал шпильки. Они словно таяли под его длинными сильными пальцами. Не прошло и минуты, как диадема и фата уже лежали на туалетном столике.

Но Марко не остановился на этом.

— Ты жутко напряжена, — сказал он, коснувшись мышц на шее Стефани.