Лицом к лицу

Оказавшись на другой стороне, ребенок поворачивался и поднимал вверх руку — этот ритуал соблюдался свято. Долгие годы я махала деткам вслед — иначе настроение у них портилось на весь день. Пятиклассник Рома так однажды и сказал:

— Я сегодня весь день ходил грустный — ты не помахала мне с балкона.

Вот коровник…

Во второй половине дня мы с Иринкой учили русский язык. Третьеклассница сидела перед открытой тетрадкой и накручивала косичку на палец. Озорные лучи солнца, заполняя комнату, играли в её волосах, скользили по учебнику. Домашнее задание выглядело на первый взгляд совсем просто.

«Вот коровник у ворот коровы Милка и Наташка», — было написано в учебнике русского языка без единой точки — её предлагалось поставить самим. И мы начали.

Сначала я напомнила дочке, для чего нужны знаки препинания и привела классический пример: «казнить нельзя помиловать», где от постановки запятой в корне меняется результат, затем прочитала первый вариант нашего текста, голосом ставя точку:

— Вот. (Точка) Коровник у ворот коровы Милка и Наташка, — если написать так, то ничего не будет понятно — коровник, ворота и коровы валятся в одну кучу.

Дочка покачала головой: — Это нам не годится.

— Идем дальше, поставим точку после следующего слова:

— Вот коровник. У ворот коровы Милка и Наташка, — теперь все понятно: есть коровник, у его ворот стоят коровы — такой текст можно оставить, — ребенок понимающе улыбнулся, — но можно прочитать и по-другому:

— Вот коровник у ворот. (Точка) Коровы Милка и Наташка… — что получается теперь? — дочка развела руками.

— Правильно, коровник у ворот — это понятно, а вот коровы тогда что делают? — пожала я плечами, — То есть, должно быть продолжение фразы, но его нет, поэтому текст не вразумительный. Ирочка засмеялась — ей нравилось повторение фразы, каждый раз дающее иной результат.

Следующий вариант выглядел так:

— Вот коровник у ворот коровы. Милка и Наташка… — выходит вообще какая-то абракадабра — у коровы (!) есть ворота, рядом коровник, а Милка и Наташка вообще непонятно кто! — я показала руками «ворота у коровы», скорчив удивленную физиономию — дочка смеялась:

— Нет, здесь тоже ставить точку никак нельзя!

Но оставалось еще два варианта:

— Вот коровник у ворот коровы Милка. И Наташка… — Ирочка, понимая, что получилась очередная чепуха, звонко хохотала.

— И последний вариант: вот коровник у ворот коровы Милка и. Слово «Наташка» я прочитала как артистка, выдержав паузу, выразительно и с подъемом в голосе — как начало следующей фразы. Ребенок уже икал…

На следующее утро я готовила завтрак, а вчерашняя фраза, навязнув в зубах, так и просилась на волю:

— Вот коровник у ворот. Коровы Милка и Наташка, — тьфу ты!

Ирочка смеялась и просила:

— Мамочка, ну не надо больше про коров! — однако в ванной, строя рожицы перед зеркалом, встала в позу, и торжественно взмахнув зубной щеткой, произнесла:

— Вот. Коровник у ворот…

Через год после рождения сына я вышла на работу. Сидела за своим письменным столом в секторе кадров Областного отдела образования и думала:

— «Дочка ходит в школу недалеко от дома, Ромочка — в ясли в нашем дворе — почему бы и мне не поискать работу где-нибудь поближе?»

Вечером так и заявила мужу:

— Пусть все домашние дела будут рядом: Ромочкины ясли — Ирочкина школа — моя новая работа.

— А я вообще не хочу, чтобы ты работала, — возразил тот, — сиди дома и воспитывай детей.

— Еще чего! Почему это я должна сидеть дома? Дома скучно!

— Да не нужно тебе видеть всю ту грязь, которая нас окружает. Ведь со временем возможно и ты, моя чистая светлая девочка, мой родной рыжик, станешь такой же, — проникновенно глядя мне в глаза грустно произнес муж.

— Какую еще грязь? Что ты несешь? — возмутилась я.

— Вижу спорить бесполезно, — вздохнув, он пожал плечами, вышел на балкон и показал рукой через проспект:

— Смотри, вот напротив городской Дворец пионеров. Пойдешь? Не смотри что такой невзрачный — совсем рядом, на улице Мира заканчивается строительство нового, прекрасного здания.

— Правда, близко, а что? Пойду!

…Это было в те годы, когда слова «нет» для моего всемогущего мужа уже не существовало — через пару дней я сидела в методическом кабинете городского Дворца пионеров. Но это совсем другая история…

Деточки, конечно, частенько баловались — скакали по дому, орали во все горло — вобщем, стояли на ушах — на то они и дети — ничто человеческое им было не чуждо. Свекровь, понимая то, что мне пока было неведомо, ворчала, оправдывая сына:

— Вы так безобразно себя ведете, что отцу домой идти не хочется.

А тот домой действительно никогда и не спешил, но совсем по другой причине…

Так прошло несколько лет. Наша семья с Игорем не сложилась. Я, конечно, ценила ум и образованность мужа, его обширные связи, дающие возможность решить любой вопрос в любом конце страны, и другие блага, вошедшие в нашу жизнь.