Литургические заметки

«Мне по этому вопросу труднее говорить, потому что я не священник, но я исхожу из слов, которые говорит нам на исповеди священник: "Внемли убо, понеже бо пришел еси во врачебницу, да не неисцелен отъидеши". Да, исповедь есть врачевание и духовник — врач. Но всякому известно, что от врача требуется внимательно-сострадательное отношение к больным. Бездушных врачей осуждают, как плохих, и к ним не хотят идти лечиться. Для хорошей исповеди, мне кажется, нужно не только сокрушение о грехах самих кающихся, но и сострадание к этим людям, как к несчастным, со стороны духовника. Образ сострадательного духовника являет Сам Христос Спаситель при обращении к Нему грешников (блудница, разбойник, отрекшийся Петр). Но, к сожалению, наши духовники часто забывают об этом. Некоторые даже не читают положенных в чине исповеди молитв, проникнутых духом сострадания к несчастным грешникам. Духовники скорее сосредоточивают внимание на сакраментальном акте завершения исповеди, не зная, что сама разрешительная молитва "Господь и Бог наш..." с ее внушительными словами "прощаю и разрешаю..." существует в нашем Требнике лишь с конца XVII в., и пришла к нам «случайно» с Запада, а у православных греков и поныне ее нет и исповедь сводится у них не к объявлению о прощении грехов, а к молитве за согрешивших. Большего сказать не могу, чтобы не впасть в осуждение, памятуя свое мирское положение...»

 «...Должен признаться, что всегда меня несколько смущает эта формула: "властию Его мне данною прощаю"... Я — не судия, я «точию свидетель семь...», недостойный представитель Церкви Христовой; а в формуле этой нет речи о Церкви, в ней отражается католическое представление об юридической власти клира. Можно заметить, что формула эта, отсутствующая в древнем православии греков, отсутствует и у нас в самом важном, так сказать, в решающем случае: исповедь болящего, возможно, предсмертная и в нашем Требнике заканчивается не сакраментальной формулой, а молитвой. «...И аще будет больный прежде сего исповедался: то абие причащает его святых Тайн. Аще ли же ни, повелевает иерей мало отступити ту сущим, и вопрошает его о согрешениях различных... И по исповедании глаголет иерей молитву сию: Господи Боже наш, Петру и блуднице слезами грехи оставивый, и мытаря по-знавгиаго своя прегрешения оправдивый, пришли исповедания раба Твоего (имя-рек), и еже Ти согреши, вольных его грехи и невольных, словом или делом, или помышлением, яко благ презри. Ты бо един власть имаши отпущати грехи. Яко Бог милостем и щедротам еси и Тебе славу возсылаем...» Ни о какой прощающей и разрешающей формуле здесь не говорится. Странно, как это так — столь важное дело до сих пор не приведено у нас в полную и совершенную ясность».

Ничего не приведено в ясность. Смиренный ученый христианин пишет, что нуждается не в сакраментальной католической формуле, а в сострадательной молитве священника. Вот еще авторитетное свидетельство такого же рода: «Во время исповеди очень многие, если не все, больше всего нуждаются, чтобы священник помолился с ними» (свящ. А. Ельчанинов, Советы молодым священникам).

Проверь себя — способен ли ты быть таким духовным врачом, это не всем дается. Есть охотники заводить себе «духовных детей», исповедовать их непременно уединенно. Это может быть очень хорошо; но горе им, если нет у них на это особой харизмы от Бога... Если ты не чувствуешь в себе этого особого дара — не унывай, в служении священства и без того много дела. Зато хорошо проводи хорошо подготовленную Общую Исповедь. Будь здесь не следователем, а свидетелем и участником общего покаяния.

Но как провести хорошо Общую Исповедь? Поразительна, мягко выражаясь, «недоработанность» нашего Требника в чине Исповедания:

"...... — Рцы ми: не пался ли еси со скотом, или со птицею?
             — Рцы ми, чадо: не убил ли еси человека волею или неволею?..."

Безумец, который попробовал бы вести такое следствие на Исповеди, вызвал бы скандал в церкви. Мы уже, что называется, махнули рукой на Требник в этом вопросе и проводим Исповедь кто как сумеет... На частной Исповеди нашу нищету скроет, а то и выручит нас сам исповедник. Но что делать на Общей Исповеди? Здесь драгоценные души отдаются во власть всякого рода шпаргалок и импровизаций, нередко исполненных глупости, пошлости, заблуждений... Только смиренное покаянное чувство помогает слушателям переносить это.